"Арминий Вамбери. Путешествие по Средней Азии " - читать интересную книгу автора

*I*
*От Тебриза до Тегерана. - Прибытие в Тегеран и прием в турецком
посольстве. - Персидский и турецкий образ жизни. - Европейские посольства и
европейцы на службе шаха. -* *Фаррух-хан и посольства Бельгии, Пруссии и
Италии. - Герат и помехи моему дальнейшему путешествию. *

Тот, кто путешествовал по Персии в середине июля, поймет, как радуется
путешественник, преодолев расстояние от Тебриза до Тегерана. Это всего 15,
может быть, даже 13 караванных станций. До чего же страшно устаешь, однако,
когда обстоятельства принуждают под палящим солнцем медленно трусить на
навьюченном муле по сухой скудной местности, характерной почти для всей
Персии. О как горько обмануты те, кто прежде изучал Персию по Саади, Хагани
и Хафизу, но еще горше тем, кто долгое время грезил прекрасными фантазиями
"Западно-восточного дивана", "Восточными мотивами" Виктора Гюго или
великолепными описаниями Томаса Мура! Проехав всего лишь две станции на пути
к Тегерану, наш джилоудар [проводник] догадался сменить дневные переходы на
ночные, однако это тоже имело свою плохую сторону, так как в Персии
прохладные вечера располагают ко сну, а медленный шаг животных действует
убаюкивающе, и приходится как следует держаться, а часто даже привязываться,
чтобы Морфей не сбросил седока на острые мелкие камни, усеивающие дорогу.
Человек Востока, привыкнув к этой вечной пытке, сладко спит в любом седле,
будь то на лошади, верблюде, муле или осле, и мне всегда было весело
смотреть на долговязого и долгополого перса, лежащего на низкорослом ослике.
Едва не касаясь ногами земли и положив голову на холку терпеливого
животного, перс может преспокойно проспать несколько станций. Меня же к тому
времени нужда, мать всякой изобретательности, еще многому не научила, и пока
большинство моих спутников, двигаясь потихоньку вперед рядом со мною, сладко
спали, у меня было достаточно времени, чтобы изучить на досуге путь
Керванкуша^4 и Первин (Плеяд), и я то и дело с нетерпением поглядывал туда,
где должны были появиться Сухейл (Орион) и Сетареи - и собх (Утренняя
звезда), ибо тогда мы доберемся до станции и кончатся мои мучения.
*[22] *Неудивительно поэтому, что я походил на недоваренную рыбу, когда
13 июля 1862 г. приближался к персидской столице. Мы остановились в двух
английских милях от нее, на берегу ручья, напоить животных. Остановка
разбудила моих спутников, и они, еще протирая со сна глаза, указывали мне на
Тегеран, лежащий к северу-востоку от нас. Я пригляделся и увидел в том
направлении голубоватую дымку, стлавшуюся длинными полосами, сквозь которые
там и сям можно было различить сверкающий купол. Лишь позже, когда эта
завеса постепенно рассеялась, я имел удовольствие узреть перед собой Дар
ул-Хилафе, резиденцию верховной власти, во всем ее неприкрытом убожестве.
Я въехал в город через ворота Дарваза-Ноу, и вряд ли скоро забудутся те
трудности, с которыми я столкнулся у въезда в ворота, прокладывая себе путь
сквозь страшную сумятицу напиравших друг на друга ослов, верблюдов и мулов,
навьюченных соломой, ячменем и тюками с персидскими и европейскими товарами.
Поджав под себя в седле ноги и покрикивая налево и направо: "Хабардар!
Хабардар!" ("Берегись!"), как это делали все другие, я сумел в конце концов
проникнуть в город. С не меньшим трудом проехал я по базару и очень
обрадовался, когда без единого ушиба, рваной или колотой раны добрался до
дворца турецкого посольства.