"Энтони Варенберг. Дева Лорэйда ("Конан") " - читать интересную книгу автора

желание убраться отсюда подальше и поскорее. А ведь в жизни существовало не
так уж много вещей, способных привести его в содрогание.

* * *

Тем не менее, он не собирался отказываться от задуманного. Проклятье,
он никому и ничему не позволит встать между собой и Лорэйдой. Она будет
принадлежать ему сегодня, даже если разверзнется сама преисподняя, и нет в
мире силы, способно этому помешать!
- Приходи в замок ближе к полуночи, - велела Лорэйда, - я буду ждать
тебя. И не беспокойся: тебя ожидает достойный прием.
Ну, конечно. Учитывая, что он, похоже, только что вышиб дух из
человека, может быть, единственного на свете, кто был ей небезразличен и
чьей гибели эта непостижимая женщина желала в последнюю очередь.
Хладнокровно отправляя на смерть десятки других, Лахлана она щадила и
оберегала - это было очевидно. Что она собирается делать теперь? Прикончить
его, Конана, собственными руками, наверняка зная, что и самый сильный
мужчина наиболее уязвим в любви? Или вовсе перекинется в какую-нибудь
нежить - не зря ее называют ведьмой, дыма без огня не бывает, как знать,
может, Лорэйда умеет принимать не только человеческое обличье, и тогда...
Конан уже оценил, во что ее любовь способна превратить человека, Мантихор
был тому достаточно ярким примером.
И почему бедняга Лахлан так странно обращался к ней, называя "девой
Лорэйдой"? Конан скорее готов был поверить, что она может оказаться суккубом
или оборотнем, но уж никак не "девой". От всего этого его любопытство лишь
усиливалось, вытесняя всякий страх, что вовсе не означало, будто он напрочь
утратил природное здравомыслие и осмотрительность.
Случись такое, и киммериец уже давно расстался бы с жизнью, не успев
осознать, что происходит: точь-в-точь как несчастный Лахлан, жестоко
поплатившийся за свое безрассудство.
Поэтому Конан предпочел поступить более разумно: явиться в замок
значительно прежде назначенного Лорэйдой срока и осмотреться, чтобы оценить
степень вероятной опасности и не позволить застать себя врасплох.
Сделать это представлялось несложным, учитывая, что слуг у лэрда
Мантихора можно было пересчитать по пальцам, да и никаких сколько-нибудь
серьезных укреплений Конан не заметил. Хотя он не имел представления о
внутреннем расположении помещений в замке, все же полагал, что без труда
разберется и в этой проблеме. Что же касается всевозможных запоров, с
которыми в любом случае придется столкнуться, то богатый воровской опыт,
также имевшийся у киммерийца в избытке, делал их довольно смехотворным
препятствием на пути к цели.
Признаться, нынешний правитель Аквилонии даже с большим трудом не смог
бы припомнить всех подробностей того, каким именно способом в конце концов
проник в замок; да и кто спустя пятьдесят зим все еще удерживал бы в памяти
такие детали? Кажется, он предпочел воспользоваться узким витражным окном,
выходившим во внутренний двор, тот самый, где он впервые увидел Лорэйду.
Трудно было поверить, что с того момента прошло всего несколько часов - а
сколько уже успело случиться! Интересно, что давешние свои ощущения король
Конан помнил исключительно отчетливо. Он пребывал одновременно и в
нетерпеливом ожидании предстоящей встречи с Лорэйдой, и в состоянии