"Иван Василенко. В неосвещенной школе" - читать интересную книгу автора

осторожно, я невольно вздрогнул. А минуту спустя опять: стук-стук-стук... На
этот раз громче и требовательней.
Нащупав в кухне топор, я неслышно прошел через кухню в класс и замер у
наружной двери. И мне показалось, что через дверь ко мне доносится чье-то
дыхание. Так, я - по эту сторону двери, а кто-то таинственный и страшный -
по ту, мы и стояли, напряженно прислушиваясь, пока я не услышал донельзя
знакомый, с хрипотцой голос, проворчавший с досадой:
- Спит, чертов сын! Хоть в трубу лезь,
- Ты? - с облегчением воскликнул я.
- Открывай. Да не ори, - ворчливо ответил тот же голос.
Я снял болт и распахнул дверь.
На пороге в ночной мути стоял Илька. Как я ему обрадовался!
- Один? - спросил он.
- Один.
- Ну, веди. А то тут глаза выколешь.
С топором в одной руке и Илькиной мозолистой лапищей в другой я прошел
в свою комнату и зажег ночничок. Илька стащил с головы шапку-ушанку,
стряхнул с нее водяную пыль и снял пальто.
- Где тут расправить, чтоб просохло?
Повесив пальто на дверь, он обтер тряпочкой сапоги, вымыл руки, одернул
рубаху и подступил ко мне с кулаками:
- Ты за что моего отца ругал, а? Вот я тебе покажу, как честных людей
оскорблять!
Я попятился:
- Твоего отца?! Я?! Что ты, Илька! Я твоего отца даже не видел с тех
пор, как на нас казаки напали.
- А, ты еще отказываешься! А кто кричал на отца: "Мироед! Паук!"? Не
ты?!
Я раскрыл рот. Илька расхохотался.
- Подожди, подожди! - воскликнул я. - Так, значит, этот лавочник -
Тарас Иванович? А я все думаю, чьи же эти глаза, так мне знакомые! Но как он
изменился!
- Изменишься от такой жизни! Да и времени немало утекло. К тому же -
борода. А в общем, хорошо: если даже ты не узнал, значит, дело в шляпе.

- Но зачем же ты натравил меня на него? А, понимаю!.. Мироед, живодер -
это маска, а под ней...
- Вот это самое, - перебил меня Илька. - Молодец, Митя! А знаешь, что о
тебе говорил урядник?
- Кому говорил?
- Лавочнику. Ведь он, урядник, на другой же день побывал в лавочке.
Выпил с отцом бутылку водки, взял "взаймы" десятку и ушел. А про тебя
сказал: "Мальчишка, сопляк. Тоже в драку лезет. Не обращайте внимания, я вас
в обиду не дам. Торгуйте себе на здоровье, выходите в крупные люди".
Тут уж мы оба расхохотались.
- Постой, - спохватился я, - ведь ты, наверно, голодный.
Мы перешли в кухню и принялись печь картошку в поддувале, в золе. До
чего ж она вкусна, эта запеченная картошка. в хрустящей кожуре! Разломишь -
и от одного пара слюнки текут. Нашлись и соленые огурцы, и лук, и
подсолнечное масло. Поели, выпили горячего чаю, улеглись рядышком в