"Людмила Васильева. ...И двадцать четыре жемчужины " - читать интересную книгу автора

горючее. И, выговорившись, он еще долго не мог успокоиться, пока не
спохватился, что время позднее, и стал прощаться.
Провожая гостя, Эньшин похлопал его по плечу:
- Не унывайте, Паша, помните: у вас есть друзья. Вот увидите, все
устроится.
Анохин вышел от Эньшина в сквернейшем настроении. Ведь поехал к нему в
надежде получить работу, а это не вышло. Павел позвонил Нине, но телефон
молчал. В эти минуты ему так хотелось, чтобы возле него очутился Андрюшка, -
наверное, стало бы легче. Но раз он выпил, к сыну ехать нельзя...
Насчет обещанной "работенки" Пожидаев и Эньшин так ничего и не
говорили. Павел нервничал, но Нине о своих затруднениях не рассказывал: у
нее и без того много неприятностей: пересуды, косые взгляды.
После посещения Эньшина Павел целую неделю не мог его застать. Наконец
дозвонился.
- Ах это вы, Паша? Говорите, все плохо у вас? Придется подумать.
Подождите меня в мастерской, я за вами заеду.
Ждать пришлось недолго. Павел сел в машину, и они поехали на дачу к
Эньшину.
- Вот какое дело, Паша, - доверительно заговорил Эньшин. - Впрочем, что
это я все на "вы"? Может, перейдем на "ты"? Согласен?
- Что ж, как хотите...
- Так вот, я насчет положения работников искусств все думал после твоих
невеселых рассказов. Неладно у нас с этим обстоит. Да что тебе объяснять,
если ты на своей шкуре все испытал. Вообще с интеллигенцией...
- Семен Михайлович, поговорили бы вы лучше на эту тему с министром
культуры. А мне не до рассуждений сейчас. Я думаю, где бы подзаработать
поскорей. С этим вас и ждал.
- Это не разговор. Заработок заработком, но ты не должен уходить в
сторону от серьезных вопросов. Выслушай меня. Настоящие люди не только у
нас, но и во всем мире переживают за наше искусство, за таланты, которые в
России всегда подвергались гонениям...
Эньшин убеждал, приводил примеры, призывал не сидеть в бездействии.
Павел не мог сообразить, к чему бы эти разговоры.
- Ты можешь сказать свое слово. Напиши о твоих злоключениях с
выставками, с договором, о том, как трудно тебе приходится - не можешь
обеспечить семью. Пиши сейчас же, я тебе помогу, это верное дело.
- Мне непонятно, кому писать и зачем? В общем, если посчитать, я не так
уж мало зарабатываю. Квартиру вот построил кооперативную, обставил... Все
это сложности, так сказать, личного порядка... Вроде особых оснований для
жалоб нет. Вот выставки, договора, этим можно возмущаться... Но я ведь еще
официально в секцию не обращался...
- Знаешь, как ты мог бы жить? С твоим талантом. Тебе кажется "ничего",
потому что ты настоящей жизни не видел. Привыкли нищенствовать. Тебе помочь
хочешь...
- По правде говоря, не вижу в этом смысла.
- В конце концов, почему только ты? Ты не один. В трудную минуту я и
Юрий всегда помогаем. Как же иначе? Товарищеское участие многие таланты
спасало. Но ты обязан подумать и о других. Я тебе говорю - а зря я никогда
ничего не предлагаю, - пиши, это поможет не только тебе лично, но и другим
художникам.