"Людмила Васильева. ...И двадцать четыре жемчужины " - читать интересную книгу автора

В БОРОВСКОМ

Художник Андрей Андреевич Кораблев был в весьма зрелом возрасте -
пятьдесят семь лет. Но не только годы сказывались. За плечами у него Великая
Отечественная война от начала до конца. В войну погибла семья. С тех пор так
и жил бобылем...
А теперь вот старые раны постоянно напоминали о себе. И возможно, был
бы он давно прикован к постели, если бы не его непоседливый характер. Ведь
со дня окончания войны прошло двадцать лет, а он жив - недаром говорится в
народе, что скрипучее дерево долго живет.
Часто, превозмогая болезненное состояние, собирал рюкзак, брал этюдник
и отправлялся в путь, как он говорил, "несколько рассеяться". И где-нибудь в
живописном уголке Подмосковья писал в излюбленной своей старомодной манере
простенькие сюжеты, давно, казалось бы, "исчерпанные" художниками.
Еще владела Кораблевым страсть к собиранию изделий прикладного
искусства. В старых деревенских домах выискивал у жителей всякие редкости:
то расшитый платок, то затейливо украшенную утварь, а иной раз совсем
небольшую вещичку, а будто секрет вложен в нее такой - чем дольше смотришь,
тем она краше.
Была у Кораблева мечта - не дать исчезнуть многим народным ремеслам.
После поездок он с чемоданчиком, в котором лежали находки, забегал в
отделения Художественного фонда и в Союз художников. Доказывал необходимость
создания артелей, добывал для умельцев дефицитные материалы...
Бывало, что, идя долгой проселочной дорогой с легким рюкзаком и
этюдником за плечами, Кораблев заговаривал со случайным попутчиком. И так
заинтересовывал его, вовлекая в беседу, что тот, не желая расставаться с
Кораблевым, зазывал его к себе хоть ненадолго...
В один из ясных осенних дней Кораблев выбрался из проселков к Валдаю.
Присев на траву неподалеку от шоссе, разложил на газете снедь: пару круто
сваренных яиц, помидорину и луковицу - и только поднес ко рту кусок
посоленного ржаного хлеба, как возле него остановилась голубая "Волга" и
высокий человек шагнул к Кораблеву:
- Скажи-ка, уважаемый... - Но, увидев лежащий этюдник, спохватился: -
Принял вас за местного жителя, но вижу, ошибся.
Мужчина представился: Эньшин Семен Михайлович - и поинтересовался
дорогой в село Боровское, где была старинная церковь. Кораблев шел как раз
оттуда. Теперь добраться до села можно лишь кружным путем из-за размытых
недавним дождем дорог.
Прикинув, Кораблев объяснил, как лучше ехать.
- Извините за любопытство, а куда вы теперь направляетесь? -
поинтересовался Эньшин.
- В Москву. Жаль уезжать, погода хорошая неделю, не меньше,
продержится.
Эньшин отошел к машине, проверил баллоны, незаметно оглядел Кораблева,
вынул сумку со съестным, подсел рядом.
С вершины холма с отчетливой осенней прозрачностью открывались дали,
манили лесной неоглядностью, темноводными, с омутами речками.
Пока закусывали, Кораблев узнал, что Эньшин в Боровском намерен