"Дэвид Вебер. Флагман в изгнании (Хонор Харрингтон - 5) " - читать интересную книгу автора

себе. "Долг". "Честь". Такие важные слова, но ее израненная душа перестала
понимать, зачем она посвятила свою жизнь таким неблагодарным идеям.
Когда-то они казались такими ясными, легко поддающимися определению, но
ясность исчезала с каждой новой смертью. С каждой новой медалью и званием,
которое ей давали, пока другие платили за это своими жизнями. А за болью от
этих смертей скрывалось осознание того, как отчаянно она цеплялась за эти
почести - не ради их самих, а в доказательство того, что все это имело хоть
какой-то смысл. Что ее главный талант имеет хоть какую-то цель - кроме
уничтожения людей, которые по ее приказу шли на смерть.
Хонор глубоко вдохнула и задержала дыхание. Она знала - не думала,
точно знала, - что смерть ее людей не была бессмысленной, и никто не винил
ее за то, что она осталась в живых. Нимиц делился с ней чувствами
окружающих, и она знала о синдроме "вины выживших". Хонор знала, что не она
создала ужасные обстоятельства, приведшие к гибели стольких людей.
Наоборот, она сделала все возможное для исправления ситуации.
После масадской войны и тем более после битвы при Ханкоке она даже
умудрялась принять это сердцем. Без радости, но и без кошмаров, в которых
она заново переживала смерть своих людей. Тогда она столкнулась с теми же
сомнениями, поборола их и продолжила жить. Но на этот раз так не
получилось. Что-то внутри нее сломалось.
Глубокими ночами, когда она с безнадежной, холодной честностью
рассматривала собственную душу, ей открывалась истинная причина этого. И
она ощущала себя мелкой и ничтожной, потому что потеря, с которой она не
справилась, не научилась жить, была личной. Пол Тэнкерсли был всего лишь
одним человеком среди многих. То, что она любила его больше жизни, не
должно было сделать его смерть страшнее и больнее, чем смерти множества
людей, погибших под ее командой.
Но сделало.
Меньше года они провели вместе, но даже сейчас, через десять месяцев
после его смерти, она все еще просыпалась ночью, протягивала руку,
прикасалась к пустоте рядом и снова ощущала ужасный груз своего
одиночества.
И именно эта потеря лишила ее уверенности. Именно это личное,
эгоистичное горе ослабило ее и сделало все остальные смерти намного
страшнее. Иногда она ненавидела себя за это. Не потому, что потеряла
уверенность, - просто слишком странно, неправильно и слабохарактерно было
горевать по всем остальным только вслед горю, вызванному смертью Пола.
Иногда Хонор позволяла себе задуматься о том, что бы с ней стало без
Нимица. Никто другой не знал, как она стремилась к небытию, как стремилась
перестать быть. Остановиться. Сначала она вполне холодно и рассудочно так и
собиралась поступить, как только уничтожит людей, убивших Пола. Ради того,
чтобы уничтожить их, она пожертвовала карьерой на флоте. В глубине души
Хонор подозревала, что она к этому и стремилась, рассчитывая, что потеря
любимого призвания станет еще одним поводом покончить с беспросветным
существованием. Тогда это казалось разумным, а сейчас воспоминание только
подогревало ее презрение к собственной слабости, готовности сдаться боли,
хотя никому и ничему другому она никогда не сдавалась.
Мягкое теплое тельце оказалось у нее на коленях. Изящные лапы уперлись
ей в плечи, холодный нос потерся о правую щеку, а легкий мысленный поцелуй
коснулся ее израненной души, и Хонор обняла кота. Она прижала его к себе,