"Дэвид Вебер. На службе Мечу ("Служба Мечу" #6) " - читать интересную книгу автора

Аткинс, который был очевидно предназначен помочь ей чувствовать себя
непринуждённее, как открылся люк и в столовую вступил капитан Оверстейген.
Его подчинённые почтительно поднялись, когда он направился к своему стулу во
главе стола, и Абигайль возблагодарила умение контролировать выражение лица,
которое любому отпрыску Землевладельца приходилось получать в юном возрасте.
Это был первый случай, когда она увидела первого после Бога человека на
"Стальном кулаке", и при его виде сердце её опустилось. Оверстейген был
высоким, худощавым темноволосым человеком с руками и ногами, которые
каким-то образом казались слишком длинными для остального тела. Он двигался
с экономной точностью, хотя длина рук и ног заставляла его движения казаться
странно несогласованными. Его мундир, хотя и безукоризненно пошитый,
несомненно вышел из рук дорогого портного и демонстрировал с полдюжины
определённо неуставных особенностей. Однако внезапное ощущение тревоги у
Абигайль вызвало то, что её новый капитан выглядел как точная копия
спортивного и помолодевшего лет на пятьдесят Майкла Жанвье, барона Высокого
Хребта, премьер-министра Мантикоры. Даже если бы гранд-адмирал Мэтьюс не
предупредил её о родственных связях капитана, их выдал бы первый же взгляд.
- Леди и джентльмены, присаживайтесь, - пригласил он, отодвигая стул и
садясь, и Абигайль снова внутренне содрогнулась. У Оверстейгена был лёгкий и
достаточно приятно модулированный баритон, однако в нём также присутствовал
и ленивый, растягивающий слова прононс, характерный для определённых кругов
мантикорской аристократии. И не тех кругов, подумала она, в которых особенно
любили Грейсон.
Она подчинилась распоряжению садиться и испытала огромное удовольствие,
когда личный стюард капитана начал, при помощи двух помощников, подавать
обед. Сервировка яств и напитков на время прервала любые застольные
разговоры и дало ей время взять себя в руки.
Даже после того, как стюарды отошли, разговоров было довольно мало.
Абигайль уже выудила из корабельных слухов, что, за исключением коммандера
Уотсон, ни один из офицеров капитана Оверстейгена никогда раньше с ним не
служил. Возможно, недостаток беседы за столом можно было объяснить
увлечением гостей воистину превосходным обедом. С другой стороны, его можно
было с тем же успехом объяснить предпочтениями Оверстейгена. В конце концов,
капитан прибыл на борт "Стального кулака" за два месяца до того, как корабль
покинул "Гефест", так что это едва ли могло быть первым случаем, когда он
обедал с кем-либо из офицеров.
Каковы бы ни были причины, Абигайль могла только радоваться. Она
сосредоточилась на том, чтобы, чтобы быть настолько учтиво-безмолвной,
насколько только может человек. Невзначай она подняла взгляд и обнаружила,
что коммандер Тайсон разглядывает её с лёгкой улыбкой, и покраснела, задавая
себе вопрос, не были ли её усилия оставаться видимой, но незаметной, слишком
очевидны.
Однако в конце концов еда была съедена, блюда с десертом убраны, а вино
разлито по бокалам. Абигайль бросила взгляд на Карла, готовая пнуть его в
качестве напоминания, но он едва ли нуждался в таком освежении памяти.
Очевидно, он предвкушал этот момент с такой же тревогой, что и Абигайль,
будь она на его месте. Но он знал свою обязанность и, когда все взгляды
обернулись к нему, встал и поднял бокал.
- Леди и джентльмены, за Королеву! - отчетливо провозгласил он.
- За Королеву! - традиционный ответ прокатился вокруг стола и Карл