"Михаил Веллер. Памятник Дантесу" - читать интересную книгу автора

Но сам прочесть не решился. И дал сыну мэра, которому, естественно, все
было по фигу. И тот на уроке литературы встал и спрашивает:
- Светлана Олеговна, вот тут у нас есть письмо Пушкина. Можно
прочесть?
Учительница все-таки кончала петербургский филфак и сразу
почувствовала, чем тут дело пахнет и в каком духе это письмо. Именно это
письмо она тоже знала, только в пересказе. Поэтому читать категорически
запретила, и скверный недоросль огласил текст без разрешения, под ее
негодующие и протестующие вопли.
- Ну? - спросил он. - И вот это, значит, как вы на прошлом уроке
читали нам у Белинского, тот самый русский человек в своем развитии,
которого достигнет только через двести лет? Так как раз двести лет прошло.
Достиг! И вот мы здесь! Мы вам нравимся?
От этой наглости и от своего бессилия учительница зарыдала. Класс, надо
отдать ему должное, стал ее утешать и просить не принимать близко к сердцу
пошлость всяких писем и связей, даже у великих поэтов. Но рыдала она долго.
Они ее подломили этим письмом. Она очень гордилась своей миссией:
приобщать детей в глуши к великим вершинам бессмертной русской литературы. А
ее - вот так... Она чувствовала себя лидером и проводником культурного
прогресса, и вот ее лидерство немного лопнуло. И впору было увольняться, но
боль ше нигде в городе нельзя было учителю литературы рассчитывать на
зарплату.
И тогда она заключила с классом диковатый, хотя I и внешне прекрасный
договор: они будут хорошо готовиться к урокам, а в конце каждого урока
честно отводим шесть минут для Пушкина: три им, и три ей. И через короткое
время она им покажет, какой великий поэт был Пушкин, какой блестящий
человек, и они все поймут, осознают и повзрослеют.
Так началась эта окопная схватка на Олимпе, эта битва земного и
небесного начал за душу поэта.
На первый же урок литературы сын мэра пришел демонстративно поддатый.
Не сильно, но с запахом. И в ответ на замечание заявил:
Да, Светлана Олеговна, пил. Причем полночи. С двумя лейтенантами в
офицерском общежитии - знаете, на Благовещенской? А теперь скажите: почему
это плохо, если лицеист Пушкин пил по ночам с офицерами тоже, и это было
хорошо?
Это были гусары!., боевые офицеры, они вернулись после победы над
Наполеоном из Франции, принесли высокие идеи Французской революции! Они
читали стихи!..Там был Чаадаев, трагический философ!..
Но получила крепкую домашнюю заготовку:
А это мотострелки, тоже боевые офицеры, они вернулись из Чечни. И мы
пели Высоцкого! Что ж, если они не победили, а Чаадаев давно умер - то пить
нехорошо? А с гусарами ром трескать - это, значит, хорошо?
Они пили шампанское!
У них зарплаты были другие. А лейтенантам полгода не платят, водку я
покупал. Объясните: почему когда пьет Пушкин - это хорошо, а когда пью я --
это плохо?
Потому что пьяниц много, а Пушкин один, балда вы, простите меня,
пожалуйста!
Да пусть он Пушкин, я не спорю, но чего хорошего, что он пил?! Это что
-- пример для подрастающего поколения? Из двух одно: или пить плохо всем,