"Джейн Веркор. Сильва" - читать интересную книгу автора

менее "приличной", нужно нанять надежного человека, который следил бы за
ней, когда я ухожу по делам, составлял бы ей компанию, воспитывал,
развивал, насколько возможно, ее речь и умственные способности - словом,
попытался сделать из нее, проявив терпение и выдержку, приемлемую особу,
которую я смог бы когда-нибудь без особой боязни или стыда показать своим
друзьям. Естественно, у меня была заготовлена на сей счет легенда - как
для фермеров, так и для будущей воспитательницы: одна из моих сестер,
вдова, живущая в Шотландии, собирается вторично выйти замуж и попросила
меня заняться ее несчастной дочерью на то время, пока ее будущий муж
привыкнет к мысли о совместной жизни с ненормальной падчерицей. Итак, я
дал объявление в "Санди таймс" о том, что требуется няня к молодой девушке
spastic (припадочной) - так называют в Англии не совсем нормальных детей.
Тщательно изучив предложения, я обменялся письмами с двумя-тремя
претендентками и наконец остановил свой выбор на бывшей учительнице,
которая сама имела дефективного ребенка, девочку, умершую в возрасте
двенадцати лет, и с тех пор посвятила свою жизнь заботе о таких же
несчастных.
Я назначил ей встречу в гостиной отеля "Бромптон-Хаус" в Лондоне, на
среду утром. Никого не предупредив, я еще с вечера приготовил экипаж, и
мне удалось вместе с Сильвой покинуть замок так, чтобы нас никто не видел.
Лошадь и тильбюри я, как всегда, оставил у ресторанчика рядом с вокзалом.
Чтобы избежать возможных осложнений, я смастерил из двух собачьих
ошейников что-то вроде кожаных наручников, которые соединяли наши с
Сильвой запястья. Я рассчитывал вернуться домой на следующий день утром,
вместе с няней.
На пути в Лондон Сильва вела себя вполне прилично, хотя в глазах
попутчиков, будь они рядом, мы представляли бы собой весьма странное
зрелище; но я позаботился о том, чтобы занять все купе целиком. Ночная
тьма, шумный вокзал, грохот локомотива безумно напугали ее, и, когда я
открыл дверь купе, она, в ужасе от того, что ее могут оставить одну на
перроне, стремглав кинулась внутрь, так свирепо оттолкнув меня, что я чуть
не свалился со ступеньки. Усевшись в купе и надежно закрыв двери, я
отстегнул ее наручник от своего, и она тут же принялась обнюхивать все
углы и закоулки, залезая даже под скамьи. Потом ей вздумалось
вскарабкаться на багажную полку, и мне стоило немалого труда усадить ее на
место, где она скрючилась, поджав под себя ноги, словно опасалась спустить
их вниз. Но мало-помалу вагонная качка убаюкала ее; я погасил свет, и она
наконец заснула.
Самым тяжелым оказалось наше прибытие в Лондон, на вокзал Ватерлоо.
Хотя и такси, и кэбы подъезжают сплошной вереницей прямо к поезду, мне
пришлось силой тащить Сильву за собой - она испускала нечленораздельные
крики, до смерти напуганная толпой пассажиров, яркими огнями, сутолокой и
шумом. При виде лошадей, запряженных в кэбы, ее ужас дошел до самого
предела, так что я, признаться, не был уверен, удастся ли нам сесть в
такси. Люди оглядывались на нас, шофер подозрительно уставился на странных
пассажиров. К счастью, вид у меня вполне респектабельный и к тому же
слегка высокомерный, что внушает окружающим невольное почтение. Сильва
металась туда-сюда, но она была мне всего лишь по плечо, и наручники
помогали мне удерживать ее. Я просто сказал шоферу тоном благородной
скорби: "Don't mind her! [Не обращайте внимания! (англ.)] Это несчастный