"Жюль Верн. В стране мехов" - читать интересную книгу автора

затруднений!
- Не уверен, сударыня, - ответил Джаспер Гобсон, который во время
разговора внимательно изучал небо. - Погода за последние дни стала
портиться. Смотрите, какой однообразно-серой пеленой затянут горизонт! Вся
скопившаяся влага не замедлит обрушиться на нас снегопадом, а если
вдобавок поднимется ветер, то нас изрядно потреплет буря. Говоря по
правде, хотелось бы мне скорее добраться до Большого Медвежьего озера!
- Тогда, мистер Гобсон, - сказала, вставая, Полина Барнет, - не будем
терять времени; давайте сигнал к отъезду.
Торопить лейтенанта не было нужды. Будь он один или в сопровождении
таких же энергичных людей, как он сам, Гобсон продолжал бы двигаться
вперед, не теряя ни одного дня, ни одной ночи. Но он не мог требовать
такой же выносливости от всех, и если на свою собственную усталость он не
обращал никакого внимания, то с усталостью других ему приходилось
считаться. И в тот день он из предосторожности дал своему маленькому
отряду немного передохнуть, но уже в три часа пополудни прерванное
путешествие возобновилось.
Джаспер Гобсон не ошибся, предсказывая близкую перемену погоды. Эта
перемена и в самом деле не заставила себя ждать. К вечеру того же дня тучи
еще больше сгустились и приобрели зловещий желтоватый оттенок. Лейтенант
был сильно встревожен, хотя ничем не обнаруживал своего беспокойства; и в
то время как собаки из последних сил тянули его сани, он мирно беседовал с
сержантом Лонгом, которого тоже сильно беспокоили признаки надвигающейся
бури.
На беду, местность, по которой двигался теперь отряд, была почти совсем
непригодна для езды в санях. Неровная, кое-где пересеченная оврагами
поверхность, загроможденная то огромными глыбами гранита, то едва
подтаявшими громадами льда, чрезвычайно замедляла движение упряжек.
Несчастные, до предела измученные собаки едва брели, и бич погонщиков не
оказывал на них никакого действия.
Лейтенанту и его спутникам часто приходилось вылезать из саней и
помогать загнанным псам, то подталкивая сани сзади, то поддерживая их,
чтобы они не перевернулись на неожиданных неровностях почвы. Этот
непрестанный труд, понятно, страшно утомлял, но люди терпеливо переносили
его. Один только Томас Блэк никогда не покидал своих саней: во-первых, он
был слишком погружен в свои мысли, во-вторых, его комплекция
препятствовала ему предаваться подобного рода мучительным упражнениям.
Со времени перехода через Полярный круг характер местности, как видит
читатель, совершенно изменился. Эти разбросанные повсюду громадные
каменные глыбы свидетельствовали о когда-то происшедшей здесь
геологической катастрофе. Растительность между тем стала заметно богаче.
Уже не только кусты и деревца, но и целые группы деревьев росли на склонах
холмов, там, где какой-нибудь выступ заслонял их от пагубного северного
ветра. Породы были все те же: сосны, ели да ивы; и то, что они прижились в
этой мерзлой земле, доказывало их несомненную жизнеустойчивость; Джаспер
Гобсон надеялся, что эти представители арктической флоры будут
сопровождать его до самых берегов Ледовитого океана. Ведь деревья - это
бревна, из которых он выстроит свой будущий форт, это дрова, которыми он
обогреет его обитателей. Не ему одному - всем его спутникам приходили те
же мысли, и всех поражал контраст между этим сравнительно обильным