"Жюль Верн. Тайна Вильгельма Шторица" - читать интересную книгу автора

нелепая и злая шутка!
Не находя нужным рассказывать об этом случае брату, я все же задал ему
вопрос о Вильгельме Шторице.
Марк сделал презрительный жест.
- Да, - сказал он, - мне об этом субъекте рассказывал Гаралан. Кажется,
это сын известного ученого Отто Шторица, которого в Германии считали
колдуном за то, что он сделал большие открытия в химии и физике. Он
сватался, но ему было отказано.
- Скажи, пожалуйста: это было задолго до того, как ты посватался?
- Месяцев за пять, если не ошибаюсь, - ответил мой брат.
- Так что между этими двумя фактами нет никакой связи?
- Ни малейшей.
- Позволь мне задать вопрос: знала ли мадемуазель Мира, что Вильгельм
Шториц является претендентом на ее руку?
- Не думаю.
- И с тех пор он не возобновлял своей попытки?
- Ни разу. Ему тогда же было отказано наотрез.
- Но почему же? Или у него такая дурная репутация?
- Вовсе нет. Вильгельм Шториц просто чудак, ведущий очень таинственный
и уединенный образ жизни.
- Он живет в Раче?
- В Раче. У него отдельный дом на бульваре Текели. Никого туда не
пускают. Все его считают чудаком, не больше. Но он немец, а доктор Родерих,
как настоящий мадьяр, немцев не переносит.
- Ты с ним когда-нибудь встречался?
- Случалось. Один раз мы с Гараланом встретили его в музее, а он нас не
видел. Гаралан мне его показал и сказал, что это Шториц.
- Он теперь в Раче?
- Не знаю. Его что-то уже недели две или три не видно.
- Хорошо бы ему совсем отсюда уехать.
- Бог с ним! Пусть живет где хочет, - сказал Марк. - Если у него и
будет когда-нибудь своя фрау Шториц, то это, во всяком случае, будет не Мира
Родерих...
- ...потому что Мира Родерих скоро сделается мадам Марк Видаль, -
досказал я.
Мы с Марком дошли до моста, соединяющего венгерский берег с сербским. Я
нарочно затянул прогулку: мне показалось, что за нами в темноте кто-то идет
и, по-видимому, старается подслушать наш разговор. Я решил это проверить.
Мы остановились на мосту, любуясь красавцем Дунаем, в котором в эту
ясную, светлую ночь отражались, точно бесчисленные рыбы с блестящей чешуей,
мириады ярких небесных светил. Я воспользовался остановкой, чтобы оглянуться
на набережную, с которой мы только что сошли. По набережной шел человек
среднего роста и, судя по походке, уже довольно пожилой.
Впрочем, я скоро от него отвлекся. Вопросы Марка сыпались на меня как
град, я в свою очередь тоже много спрашивал его. Заговорили о Париже. Марк
собирался поселиться там после свадьбы. Мире тоже хотелось поехать в Париж.
Я сказал Марку, что выправил для него все нужные бумаги, о которых он меня
просил, и привез их с собой, так что из-за паспортов не будет никакой
задержки. Разговор все время возвращался к Мире, к этой светлой звезде
первой величины. Марк все говорил мне о ней, а я все слушал. Ему так давно