"Анатолий Вержбицкий. Творчество Рембрандта " - читать интересную книгу автора

иностранных государств. Трюмы этих кораблей были загружены всевозможными
сокровищами. Драгоценные камни, шелка, слоновая кость из таинственной Индии.
Великолепные вазы Китая. Тончайше сработанные, с узорами из золота, серебра
и перламутра, шкафы, столики и кресла. Благоуханные пряности и фрукты -
корица, гвоздика, шафран, мандарины, бананы, ананасы - и радость европейцев
- табак, кофе, какао. Суда знаменитого акционерного общества Ост-Индской
компании образуют целую плавучую провинцию. Штабеля леса с Балтийских
берегов и из Норвегии громоздятся на амстердамских набережных и покидают
амстердамские верфи в виде гордых военных кораблей, стройных галер и крепких
транспортников. Из грандиозных зернохранилищ Амстердама - этой житницы
Европы - черпают Англия, Франция, Испания и Италия.
Недаром современник Рембрандта, итальянский путешественник из свиты
Козимо Медичи говорил, что кажется, будто все четыре стороны света - север,
юг, восток и запад - ограблены, чтобы обогатить этот город и свезти в его
порт все, что есть достопримечательного и исключительного.
Амстердамская биржа с утра до ночи кишела толпами купцов, спекулянтов и
аукционеров, жаждавших неимоверных прибылей: здесь люди бешено гнались за
могучим золотом. Биржа диктовала остальным законы и сделки. На ней, по
словам современников, можно было закупить и продать целый мир.
Место, где в полдень кишат всевозможные народы,
Гулянье, где мавр торгуется с норманном,
Храм, где сходятся вместе евреи, турки, и христиане,
Школа всех языков, рынок всех товаров,
Наша биржа крепит биржи всего мира, -
так воспевает амстердамскую биржу современник и друг Рембрандта, поэт
Деккер.
Амстердам - это город спесивых и жадных торговцев, которые в годы после
окончательного признания Испанией независимости Голландии стал городом
блеска и неожиданного процветания. Высились узорчатые фасады дворцов с
тяжелыми, неуклюжими треугольными фронтонами, увенчивающими стены, с
аляповатыми густыми каменными гирляндами, с каменными вазами и шарами, то
вделанными в зубчатые стены фасадов, то красующимися сверх стен. Очень много
окон, вбирающих серый, туманный свет дня.
Общее впечатление странное. Женщины в накрахмаленных белых воротниках,
сидя у окон, часами рассматривают фасады домов на противоположной стороне
улицы. Шума в квартирах мало: все в порядке, обдуманно, установлено,
рассчитано. Здешняя жизнь напоминает торговую книгу: прямые линии и столбцы
цифр.
Жители Амстердама все были пуритане - кальвинисты. Слово "свобода" не
сходит с уст голландцев семнадцатого века. "Без свободы мысли, - говорит
великий философ-материалист Голландии Спиноза, - не могут развиваться науки
и искусства, ибо последние разрабатываются со счастливым успехом только теми
людьми, которые имеют свободу и непредвзятое суждение". Конечно, Голландия
была далека от осуществления этого идеала, но голландцы ценою своей крови
отвоевали реформацию, вылившуюся в форму религиозной борьбы против
католической церкви - опоры феодализма.
Реформация наложила на победивших голландцев печать не только тихого и
высокомерного благородства, но также и уныния. Эти быстро образумившиеся
новаторы больше всего опасаются, как бы в будущем не нарушилось
установившееся однообразие их существования. Они допускают свободу мысли, но