"Феликс Ветров. Старая проза (1969-1991 гг.) " - читать интересную книгу автора

В мокрых листьях отражалось, отсвечивало небо. Было тихо. Чуть
постукивали капли по земле и веткам.
Он стоял один в редком осиннике и, закрыв глаза, вслушивался в легкий
перестук мелкого дождя. Он был рад этой минуте без мыслей в холодном воздухе
облетающего леса.
"Да, - сказал он себе, - да, да! Жизнь идет как надо. Во всем найти
закономерность - вот так же просто и сильно почувствовать ее в каждой минуте
каждого дня - не ради ли этого мы все лезем из кожи вон? Увидеть высшую,
всесвязующую закономерность во всем, что вокруг, - разве не в этом смысл
жизни?.."
И вдруг услышал позади себя задумчивый голос учителя:

Шумят верхи древесные
Высоко надо мной,
И птицы лишь небесные
Беседуют со мной.
Все пошлое и ложное
Ушло так далеко.
Все мило-невозможное
Так близко и легко...

Они сошлись и остановились, глядя друг на друга без улыбки.
- Тютчев... Разумееться, Тютчев, - негромко и очень серьезно сказал
Чижов и пошел дальше березовой опушкой.
Взволнованный, сосредоточенный, с окрепшей вдруг верой в счастье,
которое всегда было где-то в будущем, близкое, но вечно убегающее, Марков
пришел к автобусу у шоссе. Уже все собрались, когда он вышел из-за деревьев.
- Ребяты-ы... смотрите, какой он грибок отхватил!
- Гигант!
- Большому кораблю большое плавание!
Он забрался на заднее сиденье, в уголок.
Всю дорогу до Москвы молчал, только слушал, как трепались и хохотали
ребята, как звенела гитара. Чижов, улыбаясь глазами, почему-то все время
оборачивался к нему и подпевал своим "резерфордам" визборовские песни...
Никогда!
Никогда больше не пойдет он в лес за грибами. Никогда!
Незадолго до взрыва он встретил в метро слепого. Молодой человек с
сухим лицом стоял, прислонясь к дверям, и все время улыбался странной
улыбкой. Марков смотрел на него и думал: жить и не видеть?.. Представил себя
на минуту без зрения, закрыл глаза.
Но мощные прожектора тоннеля, проносясь мимо окон вагона, били сквозь
опущенные веки красными вспышками... С шумом растворились двери, и слепой,
будто оберегаясь от удара, откинув назад все тело, шагнул к выходу, стуча
перед собой тонкой тростью.
"Ах дурак, дурак!"
Марков вскочил, нащупал ногами тапочки. Подошел, вытянув перед собой
руку, к окну, коснулся холодного стекла. Какой же он дурак! Все ждал, когда
счастье придет! Все думал: это еще не то, не то, не до конца. А то,
оказывается, и было оно, самое что ни на есть полное, настоящее счастье. С
суетой, с нервотрепками, с тоскливыми днями, но - со светом, с книгами и