"Павел Вежинов. Белый ящер" - читать интересную книгу автора

две, а то и по три сразу. Никогда им не улыбался, не провожал дальше
порога, хотя некоторые задерживались у него до полуночи. Алекси не
замечал, чтобы он хоть раз угостил их чем-нибудь - даже лимонадом, даже
стаканом воды.
Постепенно все это стало Алекси раздражать. Правда, он и представить
себе не мог, насколько спасительно для него это раздражение. Все хорошо,
все благо, что может вытеснить пустоту, - даже разочарование, даже обида и
унижение. А эта молодежь его всего лишь раздражала, не больше. Или правда,
что в мире действительно произошла так называемая сексуальная революция?
Нет, глупости, какая там революция? Можно ли называть революцией
нахальство, наглость, бесстыдство? Можно ли хоть как-нибудь связать это со
свободой, с нравственностью? А уж о более или менее настоящем чувстве
вообще не может быть речи.
Однажды Алекси окончательно потерял терпение. Через холл, словно
маленькие шагающие экскаваторы, протопали две девицы и скрылись за дверью
сына. Алекси не выдержал.
- Подожди-ка! - окликнул он Несси.
Тот остановился, во взгляде его была явная досада.
- Что это за девицы к тебе таскаются? - враждебно спросил отец.
- Мои подружки.
- Что ты под этим подразумеваешь?
- То же, что и все.
Алекси чуть не зарычал. До чего же ему хотелось влепить в это красивое
надменное лицо увесистую пощечину!
- Послушай, я не какой-нибудь старомодный тупица, - сказал он, еле
скрывая раздражение. - Я прекрасно понимаю, что значит юношеская дружба. И
во что она может вылиться, - добавил он с иронией. - Но то, что я здесь
вижу, больше всего напоминает разврат. Если, конечно, тебе известно, что
это слово значит.
- Нет, не известно, - сухо ответил Несси. - То, что я делаю, делают все
люди и животные.
- А что означают эти толпы девушек? По-твоему, это нормально?
- Думаю, вполне, - ответил Несси. - Не только нормально, но и разумно.
В свободном обществе эти отношения тоже должны быть свободны.
- Свобода не значит распущенность. Человек не животное.
- Знаю! - с досадой ответил Несси. - Именно поэтому. Что-то ведь должно
заменять инстинкты, если они отсутствуют. А для человека нет стимула более
действенного, чем разнообразие. Я по крайней мере такого не знаю.
Алекси нахмурился. Он и не подозревал, что у сына может быть какое-либо
оправдание.
- А к чему приводит такое разнообразие, тебе известно? К полнейшему
однообразию, к мертвечине.
- Знаю, - ответил Несси. - Для меня важно пройти через это, рано или
поздно, все равно. Чтобы затем стать совершенно свободным.
- Свободным? Для чего?
- Как для чего? Для себя самого, разумеется. Для своих мыслей, своей
работы, какая разница. Даже животные не всегда заняты своими детородными
инстинктами.
На том их разговор и кончился. Алекси вернулся к себе в кабинет с
чувством полного поражения. Конечно же, он проиграл эту маленькую схватку,