"Джоан Виндж. Псион" - читать интересную книгу автора

представить себя настоящим героем, решающим столь благородную задачу.
- И не ухмыляйся, - строго сказал Зибелинг, - нам не до шуток. Если будешь
так реагировать, я отошлю тебя обратно - ты уже достаточно здесь повидал.
Я вздохнул:
- Хорошо, по крайней мере, что вы не читаете мысли.
Кортелью прыснул и покачал головой. Зибелинг отвернулся, ища глазами
Джули. Я видел, как они вышли вместе, направляясь домой. У меня же дома никогда
не было. Голова моя разламывалась от огромного объема информации, и мне
казалось, что стоит мне шевельнуть ею, как все пойдет кругом. Я думал о
псионах, которых отправляют в Колонии, о том, как я разоблачаю мафию,
становлюсь героем и вхожу в историю. Я посмотрел на свои руки, на запястье, где
через пару недель будет красоваться электронный датчик... на сломанный и криво
сросшийся большой палец - результат неудачного визита в чужую сумочку. И тут я
почувствовал радость, оттого что не возвращаюсь к себе домой...
На следующий день Гоба и его спецы опять применили гипноз, пытаясь открыть
доступ к моим воспоминаниям и выудить настоящую правду из того, что со мной
было до телепатических опытов. Потом Дир Кортелью выжимал из меня соки, как
никогда, обучая уловкам, которые должны помочь при отражений фронтального
вторжения в мое сознание. Это было не легче, но по крайней мере теперь я
понимал, для чего все эти усилия, и старался вовсю.
Затем я участвовал в настоящих опытах, играя с другими псионами в
специально разработанные игры с привлечением пси-энергии и ожидая дальнейших
событий. Вскоре я поймал себя на желании, чтобы это ожидание продолжалось
вечно. Иногда мне кажется, что это время было самым счастливым в моей жизни.
Удивительно все же, насколько быстро я привык к Институту Сакаффа, хотя
все здесь разительно отличалось от моей прошлой жизни. На мне была приличная
одежда, которая меня вполне устраивала. Я ел вволю и когда хотел. У меня была
своя комната. Теперь меня не запирали на ночь, да это и не имело уже смысла;
моя постель была мягкой, чистой и главное - моей, а большего и не требовалось.
Помимо нашей программы, в институте велось еще двенадцать различных
исследований, и сотрудники лабораторий, привыкнув ко мне, позволяли
беспрепятственно расхаживать и наблюдать. Или сидеть и глазеть по сторонам в
комнате отдыха, если у меня было такое настроение. Отсутствие наркотика никак
не сказывалось на моем хорошем настроении; стоило взглянуть в окно, и это
действовало как сладкий дурман, получаемый от зелья. Иногда мне хотелось
ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что все это не сон.
Мне нравилось представлять себе будущее: я видел группу пионеров
Туманности Рака, колонистов и добытчиков в Колонии, дом посреди дикой пустыни.
На границах соседних миров жизнь была тяжелой, но интересной, и никому не было
дела до твоего прошлого - имели значение лишь те усилия, которые ты
предпринимаешь сейчас. Там ты мог начать все снова, с нуля, и теперь уже встать
на истинный путь. Кажется, я испытывал в этом потребность, у меня была даже
мысль использовать часть своих сбережений, чтобы добраться туда по окончании
эксперимента. И я обрадовался, когда узнал, что мы должны помогать
развивающимся Колониям.
Но больше всего удовольствия мне доставляла работа с другими псионами,
если даже это означало, что я был одним из многих. Заниматься было нелегко, а
Зибелинг нарочно делал это еще более трудным, усложняя задачу, но мне всегда
хотелось продолжать. У меня даже были успехи. Я думаю, что добился бы их, если
бы и не пытался ставить Зибелингу палки в колеса. Я честно старался, доказывая