"Анатолий Виноградов. Черный консул [И]" - читать интересную книгу автора

министров обвиняют в неспособности управления, в потворстве аристократам.
Людовик XVI шлет в Германию генерал-лейтенанта Ожара, чтобы посоветовать
эльзасским и лотарингским феодалам обратиться с жалобой к имперскому сейму
на действия, оскорбляющие права немецких князей и на границе.
Войска эмигрантов под командой Буйлье с австрийскими частями ожидали,
что король приедет. Буйлье в тайной переписке советует уступить Англии
какие-нибудь колонии, и действительно, королевский агент Шампсоннэ в
январе 1791 года уезжает в Лондон, чтобы подарить Англии мятежные
Антильские острова в награду за предстоящее вмешательство во французские
дела коалиционной группы монархических интервентов.
Летом 1790 года инженер Дефурни, врач Сеннтэ, типографщик Моморо
учреждают в старом округе Кордельеров, ставшем теперь секцией "Французский
театр", "Общество друзей прав человека и гражданина". Это общество просто
называют "Клубом Кордельеров". Депутаты отдаленных провинций, почти
никогда не бывавшие в столице, чувствуют некоторое смущение в великом
городе. Они инстинктивно стремились поселиться поближе к Национальному
собранию, чтобы в случае каких-либо событий было легче соединиться.
Неподалеку от Национального собрания они сняли за двести франков в год
трапезную монастыря якобинцев. Этот монастырь возник из часовни во имя
святого Якова, построенной семью братьями-проповедниками, пришедшими в
Париж в 1217 году. По имени часовни улица называлась Якобинской, ее же
называли Большой улицей, а раньше - улицей святого Бенедикта. Ко времени
Национального собрания братья-проповедники были владельцами уже трех домов
и имели монастырь на улице святого Якова, давшей этим монахам название
_якобинцев_. Эти же монахи построили другой монастырь на улице Сент-Оноре.
И вот в этом-то самом доме монастыря, на улице Сент-Оноре, обосновался
политический клуб. Недалеко от входа - под тремя арками, из которых
средняя назначалась для проезда экипажей, а по бокам широкие арки
назначались для пешеходов под нишами со статуями Доминика и Екатерины
Сиенской, был вход на большой мощеный двор, посредине которого возвышалось
здание монастыря. Собравшиеся в нем депутаты-арендаторы назвали свое
собрание "Обществом друзей конституции", но парижские секции упорно
называли их сборища "_Якобинским клубом_". С первых летних дней 1790 года
якобинцы урегулировали свое существование, они выработали правила порядка,
установили способ введения новых членов и быстро стали расти в числе, так
как, чтобы стать членом клуба, не требовалось принадлежать к составу
Национального собрания. При входе сидели цензоры, проверявшие входные
билеты, и в первые месяцы работы клуба Александр Ламет, генерал Лафайет,
герцог Орлеанский, вставший на сторону революции, и певец Лаис зачастую
сидели вечером при входе для проверки членских билетов якобинцев,
входивших на собрание.
Скоро этого помещения уже было мало: от здания Манежа не хотелось
уезжать далеко, и монахи, отцы-якобинцы, с любопытством бывавшие на
заседаниях клуба и смотревшие на загорелые лица ораторов такими же
удивленными глазами, какими школьник смотрит на оперение чужестранных птиц
и вслушивается в их свист и щебет, узнали, что их арендаторы, люди,
любящие порядок, чистоту и серьезность, вносящие какое-то небывалое
оживление в стены их монастыря, собираются теперь их покинуть. Они
предложили депутатам-якобинцам огромную залу своей библиотеки, почти под
самой крышей, занимавшую этаж без перегородок, равный всей площади