"Анатолий Виноградов. Черный консул [И]" - читать интересную книгу автора

В этот момент началась давка и крики в конце Марсова поля. Бриссо
поспешно кинулся в переулок и сел в ожидавшую его коляску, не замечая
Робеспьера. От этих воспоминаний дня Робеспьер перешел к другим.
В Эрмэнонвилле двадцатилетний Робеспьер сидел в саду у деревянного
кресла, на котором покоился, откинув голову с серыми длинными волосами,
Жан Жак Руссо. Робеспьер пылко и красноречиво говорил почитаемому философу
о том, что всю молодость он отдал на изучение его великих творений и что
дальше он пойдет по пути, указанному великим философом. Руссо
невнимательно слушал. Солнце палило черную шляпу философа, освещало
подбородок, а затененные шляпой веки с синими жилками и верхняя часть лица
землистого оттенка были в тени. Руссо лишь изредка из вежливости поднимал
глаза и кивал головой с равнодушной, холодной улыбкой. Дети перебросили
мяч через ограду. Зашуршали листья и ветки вишневых деревьев. Руссо
испуганно вскочил с кресла и, если бы Робеспьер не поддержал старика, он
упал бы в кустарник. Голова философа дрожала, руки с растопыренными
пальцами были протянуты вперед, словно он стремился помешать вторжению
какого-то несчастья. Через секунду все было на прежнем месте, - от
внезапного испуга не осталось и следа.
"Бедный старик, - думал Робеспьер, уходя из сада, - преследования целой
жизни не прошли для него даром".
Еще одно воспоминание: сегодня как раз годовщина Союза молодежи Арраса.
В тот день в Аррасе собирались молодые буржуа на Праздник роз. Вино,
дружба и поэзия, нежные лирические стихи - вот что было в этот день
музыкой и душевным строем юриста Робеспьера. А потом вдруг королевский
указ о созыве Генеральных штатов. Это какой-то лед на голову и огонь в
сердце. Все закипело, вся жизнь закружилась, ни один день не проходил без
собраний и блестящих речей. Робеспьер выставляет свою кандидатуру, и
третье сословие Арраса посылает его депутатом Генеральных штатов. Вот
начало новой жизни, вот день, открывающий ворота новых веков. Теперь две
задачи: добить аристократию, раздавить богачей, создать из Франции
республику доблести и гражданских добродетелей.
Робеспьер смотрит на часы, на догорающие свечи. Волнение мешает спать,
он перебирает стенограммы Национального собрания. Толстая тетрадка, 12 мая
1791 года, речь Ланжуинэ. Робеспьер водит пальцем по бумаге,
останавливается на строчках:
"Политические права не зависят от цвета кожи. Вследствие этого и белые
и цветные свободно должны высказывать свои пожелания относительно
организации колоний. Каким образом могли бы осуществиться политические
меры, на основании которых цветные люди лишаются тех прав, которыми, как
ставшие свободными, они пользовались еще сорок лет тому назад? Вы
говорите, что цветные люди являются промежуточным классом между белыми,
господами колоний, и рабами, вы настаиваете на том, что полезно
противодействовать слишком большому сближению рабов и господ. Но скажите,
откуда возникли цветные племена, как не от самого большого сближения,
разве зачастую они не являются детьми одной с вами матери, разве вы в их
лице не видите зачастую ваших братьев, ваших племянников, ваших родных?
Теперь вы подумайте вопрос об их правах - только потому, что их цвет не
отличается белизною кожи, и в этом все их различие с вами. Граждане
владельцы плантаций, сидящие здесь, в здании Манежа, обращаюсь к вам,
несущим с собой чванство смешных претензий, взгляните на себя в зеркало и