"Анатолий Виноградов. Черный консул [И]" - читать интересную книгу автора

необходимости, находится в жадных руках этих убийц народа. Разбойники
больше всего кричат о священном праве собственности, но разве эта
собственность не составляет преступления и нарушения народных прав? Марат,
Друг народа, мы знаем, при рассказе о народной нищете в твоем чутком
сердце закипит негодование против этих кровопийц. Проходя по улицам
Парижа, взгляни на улицы и окна: в торговле царит полный застой, она еле
дышит, - это следствие спекуляции. Мы хотим, чтобы ты и твои друзья издали
закон о смертной казни скупщиков, чиновников и двора и тех, кто организует
спекуляцию. Друг народа, ты должен знать, что нас сорок тысяч вооруженных
людей. Помимо оружия из стали, у нас есть оружие вечной любви к Декларации
прав человека, мы клянемся в братстве и помощи патриотам. Друг народа,
граждане нашего предместья, собравшись в количестве десяти тысяч, пока что
мирно и без оружия, в здании нашей приходской церкви, уполномачивают тебя:
во-первых, провести закон о подавлении спекуляции, издать декрет,
предписывающий административным органам наблюдение за всеми кассами,
выпускающими банкноты, следить за сдачей обменных ассигнаций. Выяснить,
какие ассигнации заготовлены в Англии для разрушения нашего рынка и в
каких местах Ла-Манша найдены ящики с фальшивыми ассигнатами. Во-вторых,
мы ждем от твоей мудрости репрессивного и настолько справедливого закона,
чтобы он одновременно обеспечивал возможность добросовестной торговли и
обуздывал скупость тех торговцев, которые скупают и перепродают все,
вплоть до костей убитых патриотов, чтобы продать их аристократам".
- Я уверен, - сказал Робеспьер, - что парижские купцы нарочно прячут
сахар, кофе, колониальные товары. Они преследуют двоякую цель: увеличивают
голод в стране для доказательства того, что революция виновата во всем, и
Ламеты, Барнав и прочие негодяи составили шайку мятежников, которые хотят
сорвать революционные законы и во что бы то ни стало хотят отстоять свои
права на торговлю черными рабами, свои права на обкрадывание
многочисленных плантаций неполноправных цветнокожих людей. Они оказывают
давление на голодных людей в предместьях, те кричат в секциях о голоде, а
Барнав, пользуясь этим, хочет вместе с Ламетами и Массиаком во что бы то
ни стало добиться только одного - выдавить из Национального собрания такой
декрет, который узаконивает рабство черных и цветных людей, ставя их в
положение худшее, нежели то было до революции. Что сделал наш клуб? Мы
дали клятву отречься от сахара, воздерживаться от кофе, возможно повести
еще более суровую жизнь.
- Это не приведет к цели, - смеясь, сказал Камилл Демулен. - Друзья, -
продолжал Демулен, - вся забавная мудрость Ликурга состояла в том, что он
принуждал своих сограждан ко всевозможным лишениям. Однако искусство
заключается не в том, чтобы отнимать у людей удовольствие, а в том, чтобы
предотвращать злоупотребления. Ликург сделал своих лакедемонян равными
таким же способом, как буря уравновешивает тех, кого она приводит к
кораблекрушению. Что касается нас, то мы не испытываем ни малейшего
стремления к такому равенству.
- Ты неправильно говоришь, - злобно прервал его Робеспьер. - Как мог ты
возражать против демонстрирования гражданами готовности нашего клуба к
жертвам?
- Однако, - сказал Марат, - я хочу есть. Над Парижем идет дождь. Сена
вздулась, и не пройдет часа, как избенка начнет протекать. Успеет ли Лоран
Басе привезти нам еду и питье? Смотрите, начинается буря.