"Януш Леон Вишневский. Постель" - читать интересную книгу автора

Твой любимый поэт. В бытность свою в Швейцарии он написал много писем к
одной молодой женщине, которую, похоже, любил. Одиннадцать из них
опубликованы в этой серой книжечке. Чтобы купить ее, мне пришлось отчаянно
поторговаться и отдать свои предпоследние деньги. Я начала читать ее в
метро, на обратном пути в отель. Дочитывала уже на вокзальной скамейке. А на
последние деньги я купила бутылку самого дешевого вина в маленьком
итальянском магазинчике рядом с отелем. Вернулась в номер, выпила прямо из
бутылки, специально для тебя разделась и сделала фото. Эту фотографию -
доказательство, что в Вене я основательно познакомилась с Фрейдом, - я
вложила в книгу между восьмой и девятой страницами. А самое близкое с ним
знакомство происходило тогда, когда - все еще пьяная - я раздумывала, зачем
я все это делаю. Может, я хотела, чтобы ты наконец преодолел границу
интимности между нами? Провокация помогает преодолеть многие границы. А
может, потому, что меня возбуждало представление о тебе, возбужденном не
столько моим телом, сколько изощренностью способа передачи информации о
желаниях? Твоя кандидатская была по "невербальной коммуникации желаний", вот
мне и подумалось, что ты должен это прекрасно знать. А может, потому, что
мне самой требовалось усиление и без того сильного физического возбуждения,
которое, несомненно, вызывает акт эксгибиционизма, - перверсия, "регрессия к
более ранней стадии либидо" (по Фрейду)? Во всяком случае, раздевание и
фотографирование для тебя обнаженной очень меня возбудили. Я убедилась, что
заперла комнату на ключ, и легла на кровать. Сначала я широко развела бедра,
а потом оделась в твои пальцы и твои губы. Оттолкнулась от берега и очертя
голову поплыла с тобой. Утром, когда я проснулась, мне все еще казалось, что
я лежу на подушках твоих ладоней...
Помню, как я по приезде из Австрии пришла в институт, зашла к тебе и
вручила эту книгу. Ты тогда крепко прижал меня к себе и, глядя в глаза,
пообещал, что прочтешь ее этим же вечером. Не знаю, возможно ли вообще
уловить момент, когда начинается любовь. Не какая-то там влюбленность, а
любовь.
Влюбленность - это всего лишь трудноуправляемое раздражение,
маниакально-навязчивое помешательство, занимающее все время и все
пространство. Хоть и гнездится в мозгу, но заполняет главным образом тело.
Любовь, если вообще появляется, то появляется позже и поглощает человека
по-другому. Это не сиюминутная страсть. Она смотрит в будущее. Думаю, что я
полюбила тебя в тот самый момент, когда ты в порыве благодарности за подарок
(книгу) обнял меня. Впервые как раз тогда на долю секунды во мне появилась
мысль о будущем с тобой. И тут же я испугалась этого...
Я специально осталась в тот вечер в институте. Ушла только тогда, когда
погас свет в твоем кабинете. Ты не пришел ко мне и не позвонил. Я не думаю,
что ты добрался до восьмой страницы. Ни в тот вечер, ни когда-либо потом.
Мне почему-то больше верится в то, что ты поставил книгу на полку и что
стоит она там среди кучи других не важных для тебя предметов. Надеюсь,
теперь-то ты заглянешь в нее. И наверняка доберешься до восьмой, а может, и
дальше...

Письма...
Если бы не письма, я почти ничего не знала бы о своем отце. Иногда у
меня складывалось впечатление, что он существует только благодаря письмам,
которые писал мне. Когда же он возвращался из очередного плавания домой и