"Януш Леон Вишневский. Постель" - читать интересную книгу автора

блузка надета не наизнанку, от меня веяло ароматом "Гуччи-II", и впервые,
заглядевшись на его губы, я захотела спелой малины в январе. Когда после
ужина он вез меня домой на такси, я все ждала какого-нибудь поворота и
центробежной силы, которая поможет моим желаниям и, вопреки моей робости,
толкнет меня на него. Наконец она меня толкнула.
Я лишь на мгновение оказалась в его объятиях, но успела ощутить его
дыхание на своих волосах.

Воскресенье, 26 января
Уехал...
Я решила, что не понесу пальто в химчистку. Пусть, все в пятнах, оно
висит у меня в прихожей. Хочу видеть его, когда ухожу на работу и когда
возвращаюсь домой. А еще когда вечером иду спать. Тогда, наверное, больше
всего...
Уехал...
Испанские глаголы "уезжать", "путешествовать", "возвращаться",
"отправляться", "взлетать" и "приземляться" я теперь легко могу проспрягать.
Последние четырнадцать дней мы употребляли их очень часто. Четырнадцать
дней. И одну ночь. Ту, что со вчера на сегодня.
Вчера утром я размышляла над тем, когда женщина - не уронив себя во
всех смыслах этого слова - может лечь с мужчиной в постель. Сколько перед
этим событием они должны вместе отобедать, сколько раз сходить в кино, на
прогулку, сколько провести друг с другом бесед или сколько знать друг о
друге? Я предположила, что женщина хочет лечь со своим избранником в постель
и делает это не только потому, что так хочется ему. Ему этого хочется, как
правило, еще до первого ужина, до первого похода в кино, до первой прогулки,
хотя часто он не знает о женщине ничего, даже ее имени. Мы провели вместе
четырнадцать вечеров, четыре раза были в кино, держались за руки во время
всех восьми прогулок, а после разговоров с ним я знаю даже, как зовут его
крестную. Думаю, что для иных пар все это стало бы возможно только после ста
сорока дней. Мы уложились в четырнадцать. И снова думаю, что те, другие,
оказались бы в постели спустя четырнадцать дней. Вроде все как и у нас, но
на самом деле в десять раз быстрее. И где тут справедливость?! Ты ведь
понимаешь, что я шучу, так ведь, Агнися?
Когда вечерами мы подъезжали к моему дому, я ждала, что он велит
таксисту не ждать и, не спросив моего согласия, пойдет со мной наверх, к
моей двери. Мне захотелось этого уже после второго нашего ужина, А может, и
после первого...
То, что он ждал до последнего дня и последней ночи в Польше, для меня,
с одной стороны, странно (робость? впечатлительность? страх быть
отвергнутым? правила игры?), а с другой - очень печально. В определенном
смысле я почувствовала себя брошенной. Он "использовал" меня, оставил с
мечтами, неудовлетворенностью и запахом своего парфюма на моей подушке. А
кроме того, оставил зубную щетку в ванной, красные следы от своей щетины на
моих бедрах, недопитый утренний кофе в кружке, взъерошенные и склеенные моим
потом и его слюной волосы у меня на голове, горсть монет, высыпавшихся из
кармана, когда вчера вечером я поспешно снимала с него брюки в ванной, мои
покусанные губы...
Разок попользовался мною. И уехал...
У Энрике три паспорта, четыре официальных адреса и ни одного места,