"Георгий Николаевич Владимов. Большая руда" - читать интересную книгу автора - Братцы, я мимо.
- Ну и балда. Ты тоже мимо? - Наш заход. Дуплюсь с обоих концов. - Тюря, гляди, с чего идешь. Ты чувствуешь, с чем я остался? "И что меня сюда занесло? - думал Пронякин. - Сколько ни ездил, по каким дорогам, по глине, и на диффер садился, и в студеной степи с заглохшим мотором сидел. И никогда я не думал, что такой паскудный дождишко может меня остановить. Пропащее место выбрал ты себе, Пронякин. Чувствуешь, с чем ты остался?" Дверь конторы открылась, вышел начальник карьера. Соломенный брыль сидел на нем набекрень, и синий заношенный плащ был короток: из рукавов едва не по локоть торчали худые руки с тяжелыми кистями. Щеки и горло начальника с острым кадыком заросли темной щетиной. "Должно, обещался не бриться, пока руда не пойдет", - решил Пронякин. Начальник смотрел на дождь, помаргивая и зябко ежась. - Ну что, товарищи козлы, - спросил он, - стучим помаленьку? Игроки взглянули на него снизу, и кто-то ответил: - Чего же еще остается? - Да, конечно, - вздохнул Хомяков. - Больше нечего. -- Последние деньки достукиваем. Как достанем руду, там уж не постучишь. Хомяков усмехнулся. - Как же, достанешь с вами. Чуть что, вы уже и размокаете. - А это уж вы зазря, Владимир Сергеич, - сказал Мацуев, повернув к себе обе ладони с костяшками. Они совсем спрятались в его ладонях, и он наверно, тоже булькали. Да и на Михайловском руднике. - Что верно, то верно, - сказал Хомяков. - В Лебедях я сам на часах засекал: пять минут дождик - и размокает. - Ну так чего ж? - спросил Мацуев. Он говорил с неуловимым превосходством старшего, который, однако, подчиняется мальчишке. - У нас-то все-таки глыбже. И глина не та. И карьер узковат. Еще хорошо, ежели эта история на неделю. А ну как на весь октябрь зарядит? - Не зарядит, - убежденно сказал Хомяков. - Метеорологи обещают чудесный месяц. А там и до морозов рукой подать. - Подать, да не очень. А метеролухам верь! Они всегда чудеса обещают. В сентябре вон тоже погоду обещали. Хомяков помолчал и сошел с крыльца. - Белгород звонит, - сказал он. - Спрашивают: "У вас хоть одна бригада работает?" - Рыба! - сказал Мацуев игрокам. - Считайте. Костяшки торопливо застучали. Хомяков, подняв голову, смотрел в пустынное небо. - Чудаки! - сказал он, дернув худым плечом. - Что может сделать одна бригада? Для газеты им нужно, что ли? - А вы б им, Владимир Сергеич, в окошко посоветовали глянуть. Над ними, видать, не каплет. Не знают, что тут у нас творится. Колеса буксуют. Глина. Дороги крутые. Кто ж может заставить? - Заставить, конечно, никого нельзя, - вздохнул Хомяков. - И все это, друг мой Мацуев, очень прескверно. Пойти, что ли, к слесарям на водоотлив, |
|
|