"Юрий Власов. Пум " - читать интересную книгу автора

- Ко мне, Пумушка! Иди, хороший! Иди, умный!..
Тень осадила. Поползла навстречу.
- Пумушка, Пумушка...
Было неловко за побои. За цепь, которой привязывал его. За грубые
пинки в приступах гнева. За угрозы продать и пристрелить "предателя".
Я осторожно двинулся навстречу. Похрустывали под ногами песок и
камешки. Через дорожку врассыпную скакали лягушата.
Пёс распластался передо мной на брюхе. Положил морду на ботинок.
Зажмурился. Часто-часто вилял хвостом-обрубком. Запавшие бока будоражило
дыхание.
Из травы на мой голос, шурша, вывалилась крошечная Зейка. Нежно
лизнула Пума в нос. Он чихнул, смущённо подобрав брыли.
- Что ж, посумерничаем, - сказал я Пуму.
За речкой на горизонте гасла скупая заря, подёргиваясь
розовато-пепельным налётом. Нас окружали скудное красками чистое небо,
тёплый молочный сумрак и безмолвие.
Мы стали спускаться к речке. Навстречу чётким отражениям зарослей в её
матовой глади. В душные ароматы болотных трав, торфа. Смолкнув, зашуршал в
ивняке соловей. Светлой лентой крутилась песчаная дорожка. Зейка боялась
далеко отлучаться со двора. Отстала, поскуливая. Белым зайчиком замелькала
на косогоре её пуховая манишка.
Пум угрюмо трусил сбоку. Волнилась мышцами шкура на прямой широкой
спине с едва заметным желобком вдоль позвоночника.
На зоревых разводах стыли верхушки ельника - чёрные, чёткие,
неподвижные.
За оградами темнели дома, корявились яблони, шебаршились в
скворечниках повзрослевшие скворчата. Высоко в небе пронёс свои огоньки
самолёт. С роздыхом старательно выщёлкивал соловей над речонкой.
Я сказал:
- Значит, бросил меня, пятнистый?
Пёс понурил голову.
Мы ступали беззвучно, как на охоте: в белом сумраке, в дурманящем
исходе соков трав, цветов, шиповника и акаций, в белёсых наплывах речных
испарений, сонной недвижимости природы.
За околицей нас долго провожал липовый обильный дух. Деревья зацвели
нынче в вечер. С утра тут пахло только сыростями луга: землёй, зеленью
зрелой травы, горьким соком раздавленных одуванчиков.
Лоб опоясала паутинка. Я смахнул её. Ветерок скрипнул на косогоре
незапертой калиткой, иссяк, зашуршав листвой.
Набирала силу задумчивая безлунная ночь. Ночь без теней, ровно
высвеченная беловатыми сумерками. Казалось, мы парили в ней. Сбоку у
плотины плеснула водяная крыса. Я встречался с ней, когда купался в
студёном запрудном разливе. В прозрачной воде её было хорошо и долго
видно...
Пум настороженно потянул носом.
- Ладно, ты прости меня, - сказал я Пуму.
Пёс вздрогнул, замедлив шаг. Он давно уже обречённо ждал побоев, цепи
и попрёков.
- Ты прав. Конечно, ты прав. Ну кто я, чтоб судить тебя, лишать воли,
понукать?.. Рыхлый, грузный человек, ни к чему толком не способный. Так...