"Михаил Васильевич Водопьянов. Полярный лётчик " - читать интересную книгу автора

Прежде чем доложить командиру о своём прибытии, Лёша старательно
счистил с себя дорожную пыль...
Лёша в самом деле привёз целое богатство.
Двое суток мотористы не ложились спать, и все самолёты отряда
оказались, как говорится, на лету.
Лёша Сибиряк был парень что надо! Нас только удивляло, что он каждое
утро подолгу начищал свои сапоги щётками, которые возил с собой в корзинке,
а мы все ходили замарашками. И ещё несколько смущала нас его
самоуверенность.
- Летать проще простого, - говорил он. - Если хоть немного имеешь
представление, как управлять машиной, садись и лети - остальное само придёт.
В лётном деле, брат, смекалка нужна, самое главное - соображать быстро...
Мне по секрету он рассказал, что полгода назад на юге он пробовал
летать. Самовольно сел в машину, и при старте, ещё на земле, у него вспыхнул
мотор. Лёша, к счастью, отделался незначительными ожогами. Но что значат
какие-то ожоги для человека, который хочет летать!
В другой раз он всё-таки самостоятельно поднялся в воздух, минут
двадцать летал, но при посадке так плюхнул машину на лётное поле, что у неё
лопнула крестовина тележки шасси.
Незадачливый пилот понёс тогда наказание: его отчислили из части и
направили в резерв, откуда он к нам и прибыл.
- Не повезло мне тогда, - вспоминал об этом эпизоде Лёша. - И не
случайно это. Летал я в понедельник - в тяжёлый день и, когда шёл на
аэродром, повстречался с попом - знаешь, какая это дурная примета?.. Не надо
было лететь.
У Лёши Сибиряка молодой задор и желание летать оказались сильнее
здравого смысла, и в нашем отряде он принялся за старое. Он так долго
надоедал командиру с просьбами о разрешении полетать и тем самым доказать,
что он лётчик, что тот не выдержал характера и дал согласие; правда, с одним
условием: в первый полёт идти вместе с Шадриным.
Это было в воскресенье. В понедельник подниматься в воздух Лёша не
решался и договорился идти в полёт во вторник, в девять часов утра.
Едва рассвело, сияющий Лёша уже готовил "Вуазен" к полёту. Вот и девять
часов. Мотор работает, самолёт на старте. Шадрина нет. Десять часов -
лётчика нет. Силов сидит в пилотской кабине, нервничает. Он знает, что
достаточно одного движения руки, и машина пойдёт в воздух. Лётчика всё нет.
Забыл он, что ли! Ждал, ждал его Силов и не утерпел, взлетел один.
Дул сильный порывистый ветер. На взлёте самолёт, управляемый неопытной
рукой, развернуло, и он черкнул землю крылом. Лёша, однако, сумел быстро
выровнять машину и стал набирать высоту.
Наш аэродром был расположен на небольшой поляне, окружённой лесом,
тянувшимся на многие десятки километров. Над лесом всегда побалтывает, а тут
ещё, как на зло, - ветер. Болтанка была сильная, с большим трудом Лёша
управлял машиной одной рукой, а другой вцепился в борт.
Как Лёша потом сам признавался, несколько минут полёта вконец измучили
его. Он уже сам был не рад, что взлетел один. Когда же решил идти на
посадку, оказалось, что высота ещё большая, а граница аэродрома уже под
крылом. Лёша сбавил обороты мотора, а он совсем остановился, и машина камнем
пошла вниз.
Мы, наблюдавшие за полётом Силона с аэродрома, очень волновались за