"Криста Вольф. Размышления о Кристе Т " - читать интересную книгу автора

напротив нее.
Итак, значит, Криста Т. Гертруда Дэллинг займет оборонительную позицию,
а я, не догадываясь почему, буду проклинать себя за то, что вообще сюда
пришла.
Она была, начнет Гертруда, не такой, как все. Но это ты и сама знаешь.
Она не очень-то считалась с распорядком и не работала планомерно - просто не
умела.
А ты, образцово-дисциплинированная Гертруда, ты немало с ней
намучилась, но никто не слышал от тебя ни единой жалобы.
Она была странная, так скажет Гертруда. И мне придется долго глядеть на
нее требовательным взглядом, пока она не выдавит из себя: я хочу сказать,
она была с отклонениями.
Я дам последним словам растаять в воздухе, они не подходят к этому
кабинету, они скоро пройдут.
"Я хочу сказать" - ты всегда так начинала свою речь, напомню я
Гертруде. Она засмеется и сложит руки домиком - так делала Гертруда Борн,
когда была в смущении.
Какие же это у нее были отклонения?
Фрау доктор привыкла мыслить быстро и точно, а результат своих
размышлений четко формулировать. Тут она помедлит.
После чего, не совсем довольная собой, может быть, скажет: ее
воображение. Она была слишком расточительна. Ей так и не удалось понять, что
каждому человеку поставлены определенные границы. Она с головой погружалась
в любые дела, как ее ни торопили. Порой даже казалось, что все обучение, вся
эта книжная премудрость не имеет к ней ни малейшего отношения, что она ищет
другого. И это, сказать по правде, было почти оскорбительно.
Здесь Гертруда бросит на меня быстрый взгляд, и как раз в эту минуту,
думается мне, я опущу глаза, ибо для меня немыслимо, чтобы она спокойно
выразила вслух мое собственное понимание Кристы Т.
Гертруда Борн всегда легко краснела, она встанет и подойдет к окну. И
тут наконец я пойму ту роль, которую сыграла в ее жизни Криста Т.: она
поставила эту жизнь под сомнение. Бледная, робкая Гертруда Борн терпела это
целых три года, даже стремилась к этому, если вдуматься. Тут только я начну
проникаться к ней уважением. И постараюсь успокоить ее, пусть даже ценой
истины.
Да, скажу я, у нее было слишком много разнообразных интересов, у нее
начисто отсутствовало мудрое самоограничение, и она сама нередко себя в этом
упрекала.
С ума сойти, подумаю я, вот мы и начинаем ретушировать Кристу Т.,
жертвовать мертвой ради живых, хотя полная правда живым все равно не нужна.
Но, оказывается, я вторично ошиблась в Гертруде Борн.
Нет-нет, скажет она, все гораздо проще. Криста Т. знала лишь один
интерес - интерес к людям. Возможно, она выбрала для изучения не тот
предмет - литературу, ну к чему ей литература? Хотя, кстати сказать, что
было для нее тем предметом?
Кто бы мог предположить - мне приходится размышлять об этом совместно с
Гертрудой Борн?
И вообще, может быть, скажет здесь Гертруда, кроме меня, у нее в ту
пору никого не было.
Нет, я не стану с ней спорить, но, с другой стороны, не смогу