"Криста Вольф. Кассандра" - читать интересную книгу автора

Растерянным гостям говорят, что мне нужен покой. Я должна прийти в себя, это
происшествие значения не имеет. Среди братьев и сестер мгновенно
распространяется слух, что я сошла с ума.
Народ, рассказали мне потом, ранним утром с ликованием приветствовал
отплытие Менелая и одновременный выход в море третьего корабля и толпился
там, где делили мясо жертвенных животных и хлеб. Вечером город снова
наполнился шумом. Во внутренний дворик, куда выходили мои окна, не
доносилось ни звука, все проходы были перекрыты. Небо, на которое я глядела
застывшим взглядом, днем и ночью казалось мне черным. Есть я не хотела. Няня
Партена вливала мне в горло маленькими глотками ослиное молоко. Я не желала
больше кормить это тело. Я желала этому преступному телу, где обосновался
голос смерти, изголодаться и иссохнуть. Безумие - вот конец мукам
притворства. О, я наслаждалась им, я куталась в него, как в тяжелое
покрывало, и смотрела, как безумие слой за слоем пронизывает меня. Оно было
мне и пища и питье. Черное молоко, горькая вода, кислый хлеб. Я вернулась
сама к себе. Но мне это ничего не дало.
Быть вынужденной нести в своих словах смерть: ужас, ужас. Я не могла
остановить свое безумие. Пульсирующая бездна выплевывала и всасывала,
выплевывала и всасывала меня, никогда не требовалось мне сил больше, чем
теперь, чтобы пошевелить хотя бы мизинцем. Я задыхалась, ловила ртом воздух.
Бешено и жестко колотилось сердце, как колотятся сердца борцов во время
борьбы. Во мне самой тоже шла борьба, я наблюдала за ней. Два противника
встретились не на жизнь, а на смерть и выбрали своим стадионом вымершие
пространства моей души. Только безумие спасало меня от непереносимой боли,
какую они могли бы мне причинить. Я крепко цеплялась за безумие, а оно за
меня. В самой глубине моего существа, там, куда не проникало даже оно,
держалось знание ходов и ответных ходов, которые я себе позволяла "далеко
наверху": ирония есть в каждом безумии. Выигрывает тот, кто умеет ее
распознать и использовать.
Ко мне приходила Гекуба - была строга, Приам - боязлив, сестры - робки,
няня - сочувственна, Марпесса - замкнута, и никто не мог помочь мне. Не
говоря уже о торжественной беспомощности дворцовых врачей и насмешливой
беспомощности Пантоя.
На пробу, крохотными толчками погружалась я в глубину. Тонкой, очень
тонкой была связь со всеми здесь, она могла порваться. Ужасающая прихоть. Я
должна была, стремясь к этому, отвоевать у своего сознания еще больше места
для чудовищных лиц, являвшихся мне. Это вовсе не удовольствие, этого я
сказать не хочу. За путешествие в подземный мир, к встрече с обитателями
которого никто не подготовлен, нужно платить. Я выла, металась в своей
грязи, царапала лицо и никого не подпускала к себе. Я обрела теперь силу
троих мужчин, какова же должна была быть сила противоположная, сковывавшая
ее перед тем. Я билась о холодные оголенные стены моей спальни. Как зверь
набрасывалась на пищу. Грязные волосы на голове у меня свалялись. Никто, и я
сама тоже, не знал, чем это кончится. О, я была упряма!
Криком встретила я и женщину, вошедшую ко мне однажды. Она присела в
углу на корточки и оставалась дольше, чем выдержал мой голос. Я замолчала на
минуту, я услышала, как она сказала: "Этим ты их не накажешь". Первые
человеческие слова за это время, и мне понадобилась вечность, чтобы понять
их смысл. Тогда я снова закричала. Фигура исчезла. Ночью, в минуту
облегчения, я не могла понять: действительно она приходила или тоже была