"Игорь Волознев. Карлик императрицы" - читать интересную книгу автора

одной рукой было неудобно, к тому же чары, сковавшие Гинго, начали
ослабевать. Гинго уже мог слегка шевелить лапами, дергаться туловищем и
мотать головой.
Гомбарум злобно ругался. Без камня он не мог читать мыслей. Он не в
состоянии был проникнуть в тайну этого неизвестно откуда появившегося пса и
узнать, кто его подослал. А в том, что собака подослана, и что, скорее
всего, это и не собака вовсе, а оборотень, Гомбарум почти не сомневался. Но
дознаваться он будет после, а сейчас главное - вернуть Зуб Саламандры.
Только с волшебным камнем он станет прежним Гомбарумом, великим и
всемогущим.
Он всаживал нож в собачью шею и живот. Гинго извивался от боли, но
зубов не разжимал. Заметив это, Гомбарум решил, что камень у собаки во рту.
И он принялся долбить тяжелой рукояткой кинжала по собачьим клыкам. Гинго
захлебывался в крови, пытался отползти, но Гомбарум возвращал его на место и
продолжал бить.
Перед глазами слабеющего императора плыли круги, все вокруг него
качалось, кровать с собакой ходила ходуном, его рука, пытаясь проникнуть в
собачье горло, несколько раз промахивалась. Наконец она всунулась в
окровавленную глотку и принялась лихорадочно шарить в ней, ища камень. Но
тот успел уйти глубоко в пищевод. Заревев в бессильной злобе, император
вновь потянулся к кинжалу, намереваясь распороть брюхо проклятой твари, как
вдруг простертая перед ним собака судорожно изогнулась и лапы ее сделались
маленькими человеческими ручками и ножками. Вслед за ними преобразилось и
тело. Перед Гомбарумом лежал один из императрицыных шутов - уродливый карлик
со сморщенной рожицей!
Время, отведенное Гинго для пребывания в облике собаки, кончилось. Он
снова стал самим собой. Но раны, которые Гомбарум нанес животному, перешли
на его человеческое тело. У Гинго были выбиты зубы, из распоротой шеи
хлестала кровь, грудь была вся исполосована.
Пораженный догадкой, Гомбарум задохнулся от ярости.
- Астиальда! - взревел он. - Когда я верну камень, я убью эту мерзкую
колдунью! Задушу ее своими руками!..
- Нет, Гомбарум, - раздался негромкий голос за его спиной. - Тебе уже
не удастся это сделать. Твоя волшебная сила изошла из тебя, и невидимая
стена, окружающая Запретную Башню, исчезла. Ты видишь, я смогла войти в твое
неприступное логово.
В смертельном ужасе Гомбарум оглянулся. Перед ним стояла Астиальда,
непроницаемо-холодная, в белом платье и голубой мантии, скрепленной на плече
золотой фибулой. Глаза императрицы сверкали при свете рубиновых камней.
- Ты все-таки добралась до меня... - Гомбарум, теряя силы, сделал к ней
неверный шаг. - Зря я не послушал Эройю и не убил тебя еще вчера...
Он сделал еще шаг, потом другой. Его здоровая рука, дрожа, потянулась к
ее шее.
Усмешка скривила тонкие губы Астиальды. В ее руке возник хрустальный
флакон. Она плеснула содержимым флакона на грудь и лицо Гомбарума, и тот,
заревев от боли, покрылся черными пятнами, которые с каждым мгновением
разрастались, стремительно разъедая кожу, мясо и кости.
Он зашатался и рухнул к ее ногам. Ядовитая жидкость довершила то, что
начал Гинго в облике собаки. Перед Астиальдой лежал уже не колдун, а простой
смертный, корчащийся в агонии, бессильный даже против ее слабых чар. Спустя