"Пола Вольски. Проклятие чародея ("Чародей" #3) " - читать интересную книгу автора

огонек триумфа был замечен. Дело сделано. Лорд Деврас Хар-Феннахар будет
присутствовать на званом ужине. Теперь ему уж точно не отвертеться.


Глава 3


Напичканный наставлениями камердинера Деврас Хар-Феннахар прибыл к
герцогскому дворцу с небольшим опозданием, как того требовал негласный
этикет. Представления Гроно об аристократичных манерах включали
необходимость воспользоваться приличным средством передвижения, и потому
Деврас был вынужден, пренебрегая соображениями экономии, отправиться на
общественном домбулисе. Совершенный камердинером акт самопожертвования
обязывал к ответной уступчивости. Однако, раздумывая над этим всю ночь,
Деврас пришел к выводу, что поступок его отнюдь не бескорыстен.
"То, каким образом он выкупил мою одежду, делает меня его должником, и
Гроно не преминет этим воспользоваться. Мой старый верный слуга идеально
подходит под определение "виртуоза моральных манипуляций". Еще Гезеликус
писал об этом. Завидный талант..." Одежда сама по себе вряд ли заслуживала
столь крупной жертвы. Облачение Девраса составлял почти новый шелковый
костюм угольно-черного цвета, серый, в голубизну, жилет с вышитыми на нем
серебряной нитью цветами, приличные кружева на шее и запястьях, белые чулки
(единственная пара, не протертая до дыр), туфли с серебряными пряжками и
треуголка. Так что единственный наследник Хар-Феннахаров имел вид хотя и не
праздничный, но достаточно респектабельный, а чрезмерную скромность его
наряда можно было объяснить аскетическими вкусами сзарийцев. Сказать по
правде, во времена правления всеобщего любимца архигерцога Заргала
сзарийская знать пристрастилась к усыпанным драгоценными камнями жабо и
перчаткам с широкими раструбами и опушкой из перьев, но разве обязательно
сообщать об этом лантийцам?
Деврас ступил на борт домбулиса с пирса Дестула и понесся по волнам
старого Прямоводного канала прочь от гнилых трущоб, где он провел последние
семь далеко не лучших в своей жизни недель. По берегам во всем своем
сверкающем великолепии возвышались прославленные дворцы Ланти-Юма, почти
столь же прекрасные, как и в рассказах очевидцев. О чем умалчивали легенды,
так это о пропитавшем весь город духе загнивания и упадка. Не говорилось в
легендах о медленном, но неуклонном разрушении величественных общественных
зданий, о зловонии каналов, о неописуемой нищете разрастающихся трущоб и
отчаянии их обитателей. Невоспетыми остались легионы бездомных нищих, шайки
малолетних хулиганов, наводящие ужас на всех и вся, ночные пираты на
бесшумных сенсиллах, равно как и психиатрическая лечебница "Шоннет" - жуткое
вместилище безумцев, слабоумных и опасных для общества отщепенцев. Мало кто
за пределами девяти островов знал о существовании "банкротских банд",
состоящих из должников, приговоренных к трудовой повинности, - непосильным
работам на улицах и верфях. И почти ни до кого не доходили слухи о Голодном
переулке, где были обнаружены тела нескольких умерших от истощения детей. В
Ланти-Юме подобные факты были известны всем и каждому, но только в
Ланти-Юме.
Домбулис между тем плавно скользил вперед - мимо садов Шоннета, мимо
Старой Рыночной площади, мимо хрустальной статуи чародея Юма. За свою