"Вольтер. Назидательные проповеди, прочитанные в приватном собрании в Лондоне в 1765 году" - читать интересную книгу автора

Евангелие не говорит Жаку и Пьеру или Варфоломею: Купайтесь в роскоши!
Кичитесь почестями! Выступайте в окружении охраны! И тем более оно не
говорит им: Возмущайте мир вашими непостижимыми проблемами! Иисус, братья
мои, не поднимал ни одного из этих вопросов. Неужели мы пожелаем быть
лучшими теологами, чем тот, кого вы признаете единственным своим учителем?
Как?! Он вам рек: Все дело в том, чтобы любить Бога и своего ближнего - а вы
станете добиваться чего-то иного?
Есть ли кто-либо среди вас - да нет, есть ли кто на всей Земле, кто
посмел бы думать, будто Бог станет его судить на основе теологических
параграфов, а не по его делам?
Что такое теологическое мнение? Это идея, коя может быть истинной или
ложной, но с которой мораль не связана. Совершенно очевидно: вы должны быть
достойными людьми независимо от того, является ли Святой дух истечением
дыхания Отца или Отца и Сына. Не менее ясно, что вы никогда не поймете ни
одного из положений такого рода. Вы никогда не будете иметь даже самого
слабого понятия о том, каким образом мог Иисус в одном лице обладать
двойственной природой и волей. Если бы он желал, чтобы вы были в этом
осведомлены, он бы вам это сказал. Я выбрал эти примеры из сотен других и
обхожу молчанием прочие споры, дабы не прикасаться ко все еще кровоточащим
ранам.
Бог дал вам разум, и он не может желать, чтобы вы его извратили. Как
может стать необходимым для вас предложение, относительно коего вы не
способны иметь никакой идеи? Что Бог, дарующий все, мог дать одному
какому-то человеку больше просвещенности и таланта, чем другому, - с этим мы
сталкиваемся на каждом шагу. Что он избрал какого-то человека, дабы слиться
с ним теснее, чем с другими людьми, и сделал его образцом разума и
добродетели - это совсем не возмущает наш здравый смысл. Никто не может
отрицать: Богу доступно изливать свои самые прекрасные дары на одно из своих
творений. Итак, можно верить в Иисуса, учившего добродетели и
осуществлявшего ее на деле, но страшитесь того, чтобы, пожелав зайти дальше
этих пределов, мы не опрокинули целиком всю постройку.
Суеверный человек посыпает отравой самую здоровую пищу: он -враг самому
себе и другим. Он будет считать, что стал объектом вечного отмщения, если
съел в неположенный день мясо; он думает, будто длинная серая мантия с
остроконечным капюшоном и длинная борода более угодны Богу, чем бритое лицо
и голова, покрытая собственной шевелюрой; он воображает, что его спасение
связано с латинскими формулами, кои ему не понятны. Свою дочь он воспитывает
в подобных же принципах: едва достигнув зрелости, она запирается в келье;
чтобы угодить Богу, она предает свое потомство и тем самым оказывается более
виновной пред человеческим родом, чем жена индийца, бросающаяся в
погребальный костер своего мужа уже после того, как родила ему детей.
Анахореты южных частей Европы, осудившие сами себя на столь же
отталкивающую жизнь, сколь и ужасную, не сравнивайте себя с кающимися на
берегах Ганга! Ваши самоистязания далеки от их добровольных казней; но не
думайте, будто Бог оправдывает в вас то, что, по вашему мнению, он осуждает
в них.
Суеверный человек становится сам себе палачом; палач он и для всякого,
кто мыслит не так, как он. Самый бесчестный донос он называет братской
исправительной мерой; он обвиняет простодушную невинность в отсутствии
осторожности потому, что в простоте душевной она не замыкает печатью свои