"Геннадий Воробьев. Кибернетика стучится в школу (серия "Эврика")" - читать интересную книгу автора

уступают место, хотя сын не такой уж маленький да к тому же мужчина. Не
зная этических тонкостей, мальчик бесцеремонно взбирается на сиденье, и,
стоя на коленях, смотрит в окно, в котором ничего не видно. Мама
поправляет ему ноги, чтобы по испачкать рядом сидящих. Потом сын садится,
потом вскакивает. Мама, чтобы не пустовало место, садится сама и берет его
на колени. Если ребенок спокойный, послушный и воспитанный, он будет
стараться смирно сидеть или стоять, но потом при выходе встряхнется так,
что мама воспримет это как посягательство на порядок и одернет его.
Казалось бы, зачем детям уступать место, если они целый день гоняют во
дворе и не устают?
Да, они гоняют, но при этом и отдыхают, изредка присаживаясь. Важно,
что они ничего не делают слишком долго - ни бегают, ни стоят, ни сидят.
Соединить требования гигиены и порядка сможет школа будущего.
Треть своего времени ученик проводит в школе. И от того, какова эта
школа: насколько здорово, уютно, приятно и эстетично окружение - зависит
его будущее как человека не только эрудированного, но и культурного,
порядочного.
Я не учился в такой школе. Меня окружали плохо побеленные стены, давно
переставшая быть черной доска, неяркая лампочка под потолком, натертый
мастикой пол, оставлявший на упавших предметах рыже-желтые несмываемые
следы. Доминанта серого оказывала психологическое воздействие, вызывая
чувство рутинных забот, отгораживая и поощряя наплевательское отношение
("моя хата с краю"). Противостояли этому мы сами, наши учителя и родители.
Восстали против средневековых школьных традиции взрослые учащиеся. Те,
кто, отмучившись в отрочестве, мирились с мучениями, которым подвергались
их дети.
Но вот эти взрослые оказались вовлеченными в единую систему учебы:
сохранения квалификации, переквалификации и повышения квалификации. Когда
их стали созывать по пронзительному звонку, сажать на стандартные стулья
за стандартные столы, когда с кафедры стали вещать отнюдь не мастера в
ораторском искусстве, когда заставили вспомнить предэкзаменационные
волнения и "рулеточное" вытаскивание билетного "счастья", они
запротестовали. Почему так и только так надо учиться?
Одну из глав своей прошлой книги я назвал "Старость - когда не надо
учиться". Такое определение мне понравилось, но оно быстро устарело.
Оказывается, в старческом возрасте тоже учатся.
В дебрях Австралии европейский путешественник повстречал умирающего
старика, одряхлевшего вождя, которого племя бросило, отправившись на
поиски новых мест обитания. Старик сказал, что в свое время он так же
бросил своего отца.
В феодальном обществе старики подчиняли своей власти взрослых детей, а
затем, одряхлев, передавали им власть, оставляя почет за собой. Чем более
демократичным становилось общество, тем раньше освобождались дети из-под
опеки родителей, сменявших свой статут воспитателей детей на воспитателей
внуков. Когда родовой быт окончательно распался, дети с наступлением
совершеннолетия стали самостоятельно устраивать свою жизнь, они часто
покидают дом, уезжают далеко, а старики остаются одни, начиная новый этап
своей жизни.
Чем лучше социальное обеспечение, тем обеспечеппее живут старики, и у
них формируются потребности, которых не было раньше. Не только сидеть у