"Вильгельм Вундт. Проблемы психологии народов " - читать интересную книгу автора

Если, следовательно, когда-либо удастся в этой области подвести факты под
законы, последние никогда не будут в состоянии удовлетворить нас, если сами
они не будут по большей части носить характер законов развития.
Психология поступает при этом не иначе, чем всякая другая наука о духе.
И языковедение, несмотря на то что объект ее непрестанно изменяется в потоке
исторического развития, отнюдь не отказывается от формулировки эмпирических
законов. Для сущности дела неважно при этом, распространяются ли подобные
обобщения на более узкую или более широкую область. Важно то, что
эмпирические законы, находимые естествознанием, в последней инстанции - как
все в совокупности, так и отдельно взятые - являются законами развития.
Законы перехода звуков, например, устанавливают, как звуковой состав одного
языка или группы языков изменяется с течением времени. Законы образования
форм устанавливают, как сложились формы речи и какие видоизменения они
претерпели. Если психология обозначает известную закономерность в душевных
явлениях, как "законы", не дающие непосредственного познания данного момента
в течении душевных процессов, то законы эти, в сущности, представляют собой
лишь кажущиеся исключения. Дело обстоит в этом случае так же, как и при
установке законов грамматики, когда отвлекаются от изменений звуков речи и
форм, чтобы представить организм данного языка в определенном, принимаемом
за неизменное, состоянии, или так же, как при установке тех законов
физиологии, в основу которых кладутся исключительно в развитом человеческом
организме данные условия жизни. Так, законы ассоциаций и апперцепции для
определенной ступени развития сознания приобретают в известной мере
общезначимость. Но самая эта ступень представляет собою звено в длинной цепи
процессов развития, и психологическое понимание законов, имеющих для нее
значение, всегда предполагает знакомство с низшими формами душевных явлений,
из которых развились их более высокие формы.
Душевная жизнь в сознании человека иная, чем в сознании высших
животных; отчасти даже психика культурного человека отличается от психики
дикаря. И совершенно тщетны были бы надежды на то, что когда-нибудь нам
удастся вполне подвести душевные явления высшей ступени развития под те же
"законы", которым подчинена психика на низшей ступени эволюции. Тем не
менее, между обеими ступенями развития существует тесная связь, которая и
помимо всяких допущений генеалогического характера ставит пред нами задачу
рассмотрения законов высшей ступени развития душевной жизни, в известном
смысле как продукта эволюции низшей ступени. Все духовные явления втянуты в
тот поток исторической эволюции, в котором прошлое, хотя и содержит в себе
задатки развития законов, пригодных для будущего, однако эти законы никогда
не могут быть исчерпывающим образом предопределены прошлым. Поэтому в каждый
данный момент можно, в крайнем случае, предсказать направление будущего
развития, но никогда не самое развитие. Главнейшая причина этого лежит в
том, что уже при развитии общих функций сознания, наряду с благоприятными
для этого развития условиями, содержащимися в самых фактах психической
жизни, важную роль играет всегда влияние внешних условий окружающей среды.
Эта зависимость развития психики от окружающей природы делает неприемлемой
фикцией допущение психологических законов, предшествующих всякому отношению
к физической организации и обращающих последнюю разве лишь в средство для
достижения своих целей. Психология всюду имеет дело с процессами развития,
которые, подобно всем духовным процессам, связаны с многочисленными внешними
отношениями и с отношением к своему собственному телу. Поэтому в психологии