"Ивлин Во, Сент-Джон Артур. Не жалейте флагов " - читать интересную книгу автора

Того и гляди, чувствовали все, эта неприличная девица произнесет слово
"эскепизм", и среди общего молчания, наступившего вслед за ее выпадом, когда
все мысленно искали - и не могли найти - убедительный ответ, она
действительно выдвинула это непростительное обвинение. - Ведь это же сущий
эскепизм, - сказала она. Слово всколыхнуло мастерскую, как возглас
"Жульничество!" всколыхивает картежников в игорном зале.
- Какие гадости ты говоришь, Джулия.
- Да, но ответ?..
Ответ, думал Эмброуз. Ответить можно и так и этак. Он многому научился
у своих новых друзей, многое мог бы им процитировать. Он мог бы сказать, что
война в Испании была "современной", потому что это была классовая война; что
нынешний конфликт, поскольку Россия объявила нейтралитет, всего-навсего этап
в процессе распада капитализма; это удовлетворило бы рыжую девицу или, по
крайней мере, заставило ее примолкнуть. Но это не был настоящий ответ. Он
искал отрадных исторических аналогий, но все примеры, приходившие ему на ум,
были в пользу рыжей. Она тоже их знает, думал он, и перечислит со всей своей
аспирантской языкастостью. Сократ, шагающий к морю с Ксенофонтом{16};
Виргилий, освящающий Римскую военную систему правления; Гораций, воспевающий
сладость смерти за отчизну; трубадуры, уезжающие на войну; Сервантес на
галерах в сражении при Лепанто; Мильтон, заработавший себе слепоту на
государственной службе; даже Георг IV, которого Эмброуз чтил так, как другие
чтили Карла I, - даже Георг IV верил, будто он сражался при Ватерлоо. Эти и
сонмы других отважных сынов своего века всплывали в памяти Эмброуза. Сезанн
дезертировал из армии в 1870 году, ну да шут с ним, с Сезанном, в
практических, житейских делах он был на редкость непривлекательной фигурой,
к тому же как художника Эмброуз находил его невыносимо скучным. Нет, в этих
аналогиях не найти ответа.
- Вы просто сентиментальничаете, - сказала Пупка, - точь-в-точь как
старая дева, плачущая при звуках военного оркестра.
- Вопрос в том, стали бы они писать лучше, находясь в опасности, -
сказал один.
- И стали бы они помогать Делу Народа? - сказал другой.
Старый спор вновь набирал ход после вмешательства грубой девицы.
Эмброуз печально глядел на желтушную Венеру с усами. Он-то что делает здесь,
на этой галере? - спрашивал он себя.
Соня пыталась дозвониться до Марго, чтобы напроситься всей компанией к
ней на завтрак.
- Какой-то гнусный тип говорит, что сегодня они соединяют только
служебных лиц.
- Скажи ему, что ты ВР-тринадцать, - сказал Безил.
- Я ВР-тринадцать... А что это такое? Милый, кажется, подействовало...
Нет, в самом деле подействовало... Марго, это я, Соня... Умираю - хочу тебя
видеть...
Венера, словно изваянная из сливочного масла, отвечала ему слепым
взглядом. Парснип и Пимпернелл - спор бушевал вовсю. Но ему-то какое до
всего этого дело?
Искусство и Любовь привели его в эту негостеприимную комнату.
Любовь к длинной череде остолопов: студентов-регбистов, вышедших в
тираж борцов, военных моряков; нежная, безнадежная любовь, в лучшем случае
вознаграждавшаяся случайным эпизодом, полным грубой чувственности, за