"Ивлин Во, Сент-Джон Артур. Не жалейте флагов " - читать интересную книгу автора

в захудалой гостинице и дожидаться танков!
На озере были утки, и Фредди мог сколько угодно говорить о них. Она
повела его вниз по его излюбленжым тропинкам. В готической беседке Фредди, в
силу давней привычки, часто распалялся нежностью; так было и на этот раз. А
она все время думала о Безиле. Она думала о нем образами книг о войне,
которые ей довелось прочесть. Он представлялся ей Сигфридом Сассуном{3},
пехотным офицером, стоящим на рассвете в заплывшей грязью траншее с оружием
в руках, посматривающим на ручные часы в ожидании начала атаки; он
представлялся ей Комптоном Маккензи{4}, пауком, плетущим паутину балканских
интриг, ведущим подкоп под монархию среди олив и мраморных статуй; он
представлялся ей полковником Лоуренсом и Рупертом Бруком{5}.
Ублаготворенный, Фредди заговорил об охоте.
- Я не хочу приглашать никого из полка на начало сезона, - сказал он. -
Но почему бы нам не пригласить несколько человек пощелкать тетеревов
как-нибудь под рождество?


II

Леди Сил была у себя дома, в Лондоне. Она приняла меньше мер
предосторожности на случай воздушных налетов, чем большинство ее друзей.
Самая цепная из ее вещей - небольшая картина Карпаччо - была отослана на
хранение в Мэлфри; миниатюры и лиможские эмали пристроены в банк; севрский
фарфор упакован в ящики и снесен в полуподвал. Во всем прочем ее гостиная
осталась без изменений. Тяжелые старинные портьеры сами по себе не
пропускали света и позволяли обойтись без неприглядных черных полос
маскировочной бумаги.
Леди Сил сидела на изящном стуле розового дерева перед открытыми окнами
на балкон и смотрела через сквер на город. Она только что прослушала речь
премьер-министра. Дворецкий подошел к ней с другого конца комнаты.
- Прикажете унести приемник, миледи?
- Да, пожалуйста. Он говорил очень хорошо - просто прекрасно.
- Все это так печально, миледи.
- Печально для немцев, Андерсон.
В самом деле, думала леди Сил. Невилл Чемберлен говорил на удивление
хорошо. Вообще-то он никогда ей особенно не нравился - ни он, ни его брат.
Брат-то, пожалуй, чуточку посимпатичней, но все равно оба они мало приятные,
серые личности. Однако нынче утром он выступал весьма похвально, должно
быть, наконец в полной мере осознал свою ответственность. Надо бы пригласить
его на завтрак. Только, наверное, он очень занят. Насколько помнится, в
военное время самые неожиданные люди бывают заняты.
Ее воспоминания унеслись к той, другой войне, которая до сегодняшнего
утра называлась просто "война". Из ее близких никто не воевал. Кристофер был
уже стар, Тони еще молод. Ее брат Эдуард начал с командующего бригадой - в
штабной академии его очень ценили, - но, непонятно почему, никакой карьеры у
него так и не получилось, и к 1918 году он оставался все тем же бригадным
генералом в Дар-эс-Саламе. Война принесла много печального. Столько друзей
ходили в трауре, а Кристофер так изводился из-за коалиции *. Так горько было
признать Ллойд Джорджа главой правительства, однако Кристофер как патриот
пошел на эту жертву вместе со всеми; возможно, только ей одной и было