"Оливия Уэдсли. Честная игра " - читать интересную книгу автора

меня противиться", - решил Сэм.
Так он и сказал Фелисити, когда перед сном пришел на цыпочках из
комнаты своих мальчиков. Фелисити сидела перед зеркалом. Сэм стал сзади,
наблюдая за ней. Фелисити, втирая кольдкрем, сделала ему в зеркало гримаску.
Он улыбнулся, отошел и сел на край постели.
- Послушай, Флип. - Фелисити что-то промычала в ответ. - Я хочу сказать
по поводу Джервэза и Филь. Я боюсь, что они не подойдут друг другу.
Но на этот раз Фелисити решительно ответила:
- Ах, Сэмми, не надо же быть таким глупым. Они прекрасно подходят друг
другу. Почему бы нет? Филь нравятся драгоценности Вильмота, а Джервэз без
ума от нее.
- Да, но увлекается ли Филь им?
- Это придет. Такого типа женщину, как Филь, в ее возрасте, так же
легко научить быть без ума от мужчины, как и научить пудриться. Молодежь
всегда переходит от одного увлечения к другому, но когда ее крепко держат в
руках, она перестает быть такой изменчивой и привыкает к человеку...
Она встала и включила свет бесконечного количества лампочек вокруг
зеркала; проходя мимо Сэма, она покрутила одну из кудряшек его густых темных
волос и рассмеялась. Сэм покраснел до корней волос.
- Тебе никогда не следует ничего говорить к ночи, - продолжала
Фелисити, - потому что это на тебя так "тяжело ложится", как выражалась наша
няня, когда нам удавалось что-нибудь стащить от званых обедов. Понятно, она
имела в виду наши желудки... Ну, улыбнись же, а то я подумаю, что ты сам
влюблен в Филь.
Сэм поднялся и воскликнул с великолепным жестом:
- Я никогда не буду любить ни одной женщины, кроме тебя!
Фелисити взглянула на него, почему-то рассмеялась, а затем глубоко
вздохнула.

ГЛАВА II

Моя душа, полная презрения, возвышалась над всем миром, как Гибралтар
возвышается над спокойной синевой вод. До тех пор, пока разорвавшая
горизонты буря не открыла передо мной твой образ.
Элизабет Морро

Марч, имение Кардонов, находилось на границе Беркшира. Когда Джервэз,
сам управляя автомобилем, миновал Хенли и свернул на Неттлбед, дождик,
накрапывавший с самого утра, вдруг перестал, и мягким светом засияло осеннее
солнце.
Джервэз невольно замедлил ход: как-то жалко было расставаться со всей
окружающей красотой; леса стояли еще в своем осеннем уборе, сплошь в красных
и золотых пятнах, усыпанные искрящимися на солнце каплями дождя. Завтра вся
дорога будет усеяна автомобилями, отправляющимися за город на "week end"; но
сегодня, в эти часы, Джервэз был сам себе господином. Он остановил машину на
краю дороги и закурил; все равно было еще слишком рано являться в Марч, а
ехать оставалось каких-нибудь три мили.
В окружающем его молчании он мог слышать полет птицы или легкий шелест
упавшего листка. Он чувствовал запах сырой земли и вдруг ясно ощутил запах
дыма, этот горький и вместе с тем приторный аромат, который так нравился