"Оливия Уэдсли. Честная игра " - читать интересную книгу автора

обеденный гонг.
Обед носил праздничный характер. Даже Филиппа выпила бокал шампанского,
которое ненавидела, и оно вызвало на ее щеках яркий румянец. После обеда
Филиппа и Джервэз направились в музыкальный салон, немного холодное,
прекрасное помещение, к которому вела галерея с противоположного, северного
конца дома. Филиппа подошла к роялю и начала играть. У нее был небольшой, но
приятный голос, в котором звучали нотки призыва. Она начала петь одну из
современных, ничего не говорящих песенок, немного смущенно улыбаясь
Джервэзу.
Он облокотился о высокую доску камина, заложил руки в карманы и
закурил, стараясь скрыть свое обожание и с ужасом чувствуя, что его
охватывает такое же безумное желание, как и тогда, в лесу... А вдруг ей
будут неприятны его ласки, его поцелуи?
Филиппа продолжала петь, иногда почти шепотом произнося слова. Вдруг
она запела полным голосом; песенка была переложена с греческого, и Филиппа
вкладывала в нее все свое чувство и голос. Ей особенно нравилась строфа:
"Как бы я желала быть небом, чтобы всеми своими звездами смотреть на тебя".
В два шага Джервэз очутился подле нее; он положил свои руки ей на
плечи, и она невольно откинула голову назад.
- Если бы я был небом, - сказал он у самых ее губ, - для меня на земле
ничего не было бы прекраснее тебя... вот как я чувствую... те слова в песне.
Он прижал ее к себе. Они стояли, оба высокие, Филиппа в объятиях
Джервэза.
- Счастлива? - тихо спросил он.
Она улыбнулась ему открыто и весело и затем, почувствовав скрытое под
ответной улыбкой страшное напряжение, поцеловала его.

ГЛАВА III

Сердце ее голодно,
Во что бы оно ни было облечено,
И красная роза у ее груди
Олицетворяет всю жажду мира.
Ее девиз - надежда,
Но надежда, окруженная страхом.
Любовь означает для нее всю жизнь,
Но любовь эта омочена слезами.
С. Кинсолъвинг

На следующий день жизнь закипела вокруг них. Филиппа убедилась, что
помолвка - одна из самых приятных вещей в мире. Джервэз приобрел новую
ценность в ее глазах; она стала гордиться им, его поступками, всей его
личностью и тем обаянием, которое окружало его.
Все, по-видимому, были довольны, завидовали ей. По крайней мере,
Фелисити высказывалась вполне определенно.
- Ты хорошо поступила, дорогая, - сказала она, сидя перед зеркалом
Филиппы и румяня себе губы. - Хорошо! Я бы сказала - превосходно! Сэм
говорит, что Джервэз на редкость богат, а, как ты знаешь, он не любит
преувеличений. Его дословное выражение о размере богатства Джервэза было:
"горы денег", и он был при этом вполне серьезен. И, кроме того, у Джервэза