"Оливия Уэдсли. Честная игра " - читать интересную книгу автора

женой.
Он прикрыл ее поверх простыни тонкой шелковой шалью и на цыпочках вышел
из комнаты.

ГЛАВА IX

Это весна, которая не расцветет,
Но мы довольно жили, чтобы знать,
Что то, чем мы не обладали, - остается,
А то, что было нашим, то уйдет.
Сарра Тисдэлъ

На поляне, напоенной солнцем, пахнущей вереском, тишину которой
нарушали лишь шум крыльев взлетающей птицы да жужжание пчел, Филиппа
поведала Джёрвэзу о том, что подарит ему сына.
- Так как это должен быть мальчик, мы его назовем Робин-Джервэз, у него
будут золотые волосики, и он будет толстячком, золотой локон у него будет
завиваться кольцами, как раз на макушке! Теперь скажи, милый, что ты рад!
- Рад! - повторил Джервэз, чувствуя, как безумно забилось его сердце;
он ликовал, и от острой нежности болела душа... Его сын и ее, Филиппы... а
ведь сама она выглядела иногда совсем ребенком.
Он ответил нетвердым голосом, положив руку ей на плечо:
- И нам теперь нужно будет очень следить за тобой...
- С какой стати? Ведь у Фелисити были Дэвид и Бэби совершенно, ну,
совершенно просто! Почти совсем без каких-либо особенных хлопот.
Джервэза мало интересовало, что переживала в свое время Фелисити; ведь
она была из другого материала, чем его жена, более твердой породы, во всяком
случае.
С тех пор Робин-Джервэз неотступно следовал за ним: он сажал его на его
первого пони, учил обращаться с его первым ружьем... Сын... сын... в
Фонтелоне...
Он поделился новостью с Биллем, и тот радостно воскликнул:
- Великолепно, клянусь Богом! Я так и думал, что уже пора быть
новостям! Долли будет на седьмом небе!
И все так же радовались некоторое время, а потом перестали об этом
думать.
Даже Филиппа.
У нее было превосходное здоровье, она была в восторге и чувствовала
себя прекрасно. Она велела приготовить детскую комнату, кое-что накупила, а
потом как будто потеряла всякий интерес; по крайней мере, так казалось
Джёрвэзу.
Когда он услышал, что она как-то каталась верхом, с ним чуть не
случился удар.
Филиппа смеялась и говорила:
- Фу, как глупо с твоей стороны так огорчаться! Но раз это тебя так
волнует, я больше не буду.
Джервэз боялся, что рождественские праздники ее чересчур утомят.
- Но мы должны пригласить знакомых! - плакала Филиппа. - Милый,
остаться одним на Рождество! Ведь так никто никогда не делает! Гостей и
елку, и немного веселья!