"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу автора

- Поймите, - серьезно произнес доктор, - человек этот может умереть в
течение часа или протянет день-два. Сердце у него в ужасном состоянии, и
припадок может либо унести его в любую минуту, либо он ненадолго оправится.
Ничего сказать нельзя. Во всяком случае, его родных надо найти. Он
говорит, - произнес доктор в размышлении, - готов поклясться, как хорошо
воспитанный человек. Повторите снова его имя.
Тони поднялась и подошла.
- Оно на его карточке, - мрачно сказала она, подойдя к Сомарецу и
порывшись в его кармане. Она вытащила грязную визитную карточку и протянула
ее доктору. Тот прочел и, сделав Сомарецу впрыскивание, удалился, обещав
вернуться позднее.
Придя домой, он подошел к книжной полке и достал старый список военных
чинов. Он посмотрел в одной части, но она оказалась слишком недавней,
посмотрел более старую и нашел имя Сомарец в одном из полков.
- Чертовски странный свет, - сказал он, достав придворный справочник и
пытаясь разыскать родственников на эту же фамилию. Он нашел имя Чарльза и
позвонил к нему.
После некоторого промедления мужской голос подтвердил ему, что Чарльз
Сомарец у телефона.
Доктор коротко объяснил, кто он, и сообщил подробности.
- Я сейчас же буду, - сказал сухой голос.
Доктор вернулся к больному, чтобы дождаться сэра Чарльза. Тони
поместилась около отца и старалась придерживать его беспокойную руку. Он
непрерывно бормотал что-то. Буйство прекратилось, и его мысль возвратилась к
нормальной действительности.
Нет, быть может, разоблачений более ужасных в своей горечи, чем
разоблачение человека в момент, когда он лишен сознания. Его мелочная
низость, о которой никто в свете не знает, весь запутанный ход его мыслей,
его самые сокровенные верования - все это выбрасывается вперемешку не
думающим об осторожности ртом. Все мелкие, недостойные, глупые черты,
которые нормальный человек прячет внутри себя и которые свойственны каждому
человеку, выходят на свет напоследок.
Голос Сомареца шел за его мыслями. Он думал теперь о своем браке.
- Я смею думать, что любил ее, - говорил он медленно, запинаясь. - Во
всяком случае, она поддерживала во мне эту мысль. - Он слабо улыбнулся. -
Этого достаточно, и девяносто девять из ста попадаются таким же путем,
бедняги. Поверьте мне, милый друг, - произнес он, обращаясь к доктору, - что
брак был бы куда более привлекателен, если бы делать предложение было
действительно предоставлено нам, как, - с усилием выговорил он, - это
предполагается. Восьмидесяти процентам из нас, бедняг, не приходится
говорить, уверяю вас, за нас говорят. - Он снова усмехнулся. - Последствия
брака таковы же, как дешевого коньяка: в том и другом случае ощущение
тяжести, напрасной траты и унылое сожаление... Здесь очень жарко. Моя голова
как бы охвачена железными обручами с гвоздями, торчащими внутрь вокруг всей
головы. - Он снова начал стонать. Доктор сидел тихо на краю кровати. Ему
ничего не оставалось делать. Вдруг оборванное дитя поднялось и подошло к
нему.
- Почему вы не делаете чего-нибудь? - спросила девочка лихорадочно. Ее
дикие глаза были полны слез, которые не изливались наружу. - Вы ведь доктор,
почему же вы не прекращаете его боли?