"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу авторавидимо, совершенно забыла, кто ты здесь. Я вынуждена напомнить тебе об этом
и пояснить, что всем и во всем ты обязана твоему дяде и мне. Это мы платили за то воспитание, которое, судя по твоим словам, сделало тебя такой просвещенной и свободомыслящей. Ты находишься сейчас в моем доме не по праву, а потому, что тебя терпят здесь. Два ярко-красных пятна выступили на щеках у Тони. Она нанесла обратный удар тем оружием, которое, как подсказало ее быстрое соображение, должно было ранить сильнее. - Вы не посмели бы говорить мне такие вещи, если бы дядя Чарльз был здесь. Он не позволил бы вам этого. Слезы ярости выступили на глазах леди Сомарец. - Я сегодня же вечером расскажу обо всей этой истории твоему дяде, - сказала она с мертвящей холодностью, - и ты, я надеюсь, убедишься, что его мнение в этом случае совпадает с моим. Ступай к себе в комнату. Я верю твоей честности, что ты будешь оставаться там, пока я не позволю тебе спуститься вниз. Тони вышла, охваченная до самозабвения раздражением и злобой. Весь ее прежний бешеный нрав, над смягчением и введением в рамки которого так много трудилась "мать" в последние пять лет, проснулся в ней снова. Она ходила взад и вперед по комнате, и в уме ее кипел водоворот негодующих мыслей. Затем она открыла дверь и побежала вниз. На улице автомобиль еще ждал. Она села в него, с силой захлопнула дверцу и через окошко сказала шоферу адрес санатории на Портлэнд Плейс, где находился сэр Чарльз. После нескольких минут ожидания в приемной комнате старшей сестры сиделка пришла за Тони и проводила ее наверх. Через открытую дверь до нее донесся смешанный запах цветов и хлороформа. Наконец она дошла до комнаты сэра Чарльза. Тони быстро и порывисто вошла и при виде дяди залилась слезами. Она опустилась на колени возле его постели и плакала без конца. Среди рыданий она рассказала ему все. Все свое одиночество, всю пустоту, жажду приключений, наконец самое приключение и все, что последовало за ним. - Не спеши, старушка, - ласково сказал ей дядя, - я почти не могу разобрать. Ты в самом деле вышла на улицу и собиралась завести дружбу с бесстыжим молодым сорванцом? - О, ты не понимаешь! - воскликнула Тони. - Я не знала, если бы знала, я не сделала бы этого, дядя Чарльз. Но откуда мне было знать? "Мать" никогда не говорила мне о таких вещах, а я ведь, кроме монастыря, нигде не была. Чарльз видел, что она искренна в своем горе. - Тони, - сказал он, - послушай, разве инстинкт не подсказывал тебе, что ты делаешь то, чего не следует делать? Тони своими большими янтарными глазами смотрела на него. - Нет, - сказала она, - нисколько, мне хотелось повеселиться, было так солнечно, молодой человек казался веселым, хотя и немножко странным, - ведь не может быть ничего плохого в том, чтобы повеселиться? Каждый же это делает, если может? Все это казалось так просто, по-язычески, и так трудно было спорить |
|
|