"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу автора - Бог мой! - засмеялся Роберт.
- Я приняла его за доброго господина, - ответила Тони, - но, по-видимому, он был совсем плохим. Тетя Генриэтта смотрела на него так, как будто это был сам черт. Она увезла меня домой, а потом, - она остановилась, и веселье исчезло с ее лица, - что было потом, это уже частное дело, и я, к сожалению, не могу вам этого рассказать, - сказала она. Тони подумала в этот момент о дяде Чарльзе, вспомнила его мягкость и доброту во время этого инцидента. - Я нехорошо сделала, что пошла, - выговорила она с усилием. - Если бы все поступали только хорошо, куда девались бы все радости жизни? - ответил Роберт. Тони снова почувствовала прилив веселья и яркой радости жизни. Румпельмайер был ослепителен. Прилавки с грудами пирожных и конфет, прелестные женщины в дивных нарядах, оркестр, который где-то играл, все это было, - "о, да здравствует жизнь", как воскликнула Тони. Роберт внимательно посмотрел на нее. Впервые он обратил внимание на ее кожу и странные янтарно-золотистые глаза. Она становилась столь же женственной, сколь и забавной. - Расскажите мне еще о стихах, которые разбудили вас, - сказал он, когда они после чая сидели в зеленых креслах в Булонском лесу. - Какие именно стихи это были? - Это была поэма о прокаженной, - медленно ответила Тони. - Она была великолепна, удивительно красива, и все ее обожали, даже сын короля. Он женился на ней. Роберт поднял слегка брови. Он знал своего Суинберна лучше Тони, а - И они жили очень счастливо. Счастье их было слишком огромным, чтобы оно могло долго длиться. Она, эта красавица, заболела, заболела проказой. Тони повернулась, крепко стиснула руки и смотрела на Роберта. - Такие вещи не должны случаться, когда люди счастливы, - с жаром сказала она. - Это несправедливо. Он рассеянно кивнул головой. - Это портит все в поэме, - продолжала она. - Сын короля разлюбил ее, из дворца ее выгнали, одинокую, презираемую и больную, и тогда один из слуг, бедный юноша, наполовину паж, наполовину слуга, пришел, пал к ее ногам и спросил: может ли он заботиться о ней? Он всегда любил ее, и так как его любовь была настоящей, то он любил ее и теперь. Он выстроил для нее хижину из веток, хижину, которая должна была укрыть красоту, для которой ранее ни один дворец не был достаточно хорош, и там он любил ее, пока она не умерла. Поэма начинается так: Я знаю, нет ничего лучше любви, Ни янтарь в холодном море, Ни ягоды, скрытые под снегом. В этом можно убедиться по ней и по мне. Она прочла стихи тихим голосом, который дрогнул на последних словах. Роберт резко повернулся и посмотрел на нее. - Тони, - сказал он и положил свою руку на ее руку. - Вы не должны так сильно чувствовать вещи, девочка. |
|
|