"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу автора

была появиться.
Тони в девять лет была очень маленьким слабым существом с острым
язычком и неограниченным запасом дурных слов. Ее единственной жизненной
чертой была любовь к краскам. Она даже о голоде забывала, когда смотрела, не
отрываясь, на гору блестящих красных томатов, лежащих на возке, или на
связку игрушечных воздушных шаров, стремительно тянущихся к небу.
- Я люблю вид вещей, которые выделяются, - сказала она однажды отцу
грубоватым голосом, но с необычной для нее застенчивостью.
- Ты хочешь сказать, я полагаю, что любишь вещи, которые выделяются
особой красочностью среди окружающего, - сказал он вяло. - Да, верно, в
жизни есть такие моменты. Какая жалость, что ты так чертовски некрасива, -
продолжал он. - Когда ты вырастешь, ты будешь у самой себя бельмом на глазу.
Странно, что ты - дочь своей матери и моя. Тебе следовало быть белокурой и с
голубыми глазами. Фэйн - это наш тип.
Тони не обратила достаточного внимания на его замечание. Как выглядит
человек, пока еще не интересовало ее, и, так как принадлежности ее туалета
были самого первобытного свойства, ей еще не случалось присматриваться к
себе самой.
Во вторник утром она проснулась не сразу. Отец стонал от непереносимой
головной боли. Несмотря на привычное и постоянное пьянство, он страдал этим.
Мать лениво бродила кругом, напрасно стараясь разобрать спутавшиеся волосы.
Наконец она подобрала свалившийся старый чепчик и кое-как приколола его. С
тупой улыбкой она посмотрелась в разбитое зеркало.
Фэйн, проснувшись в своем углу, смотрел на мать ясным взором
насмешливой молодости.
- Вы выглядите, как барыня, да, - сказал он с усмешкой. Тони также
усмехнулась, этот привлекательный процесс имел свои развлечения. Мать быстро
обернулась - ее бледное лицо покраснело от злости - и обругала детей.
Сомарец стал проклинать поднявшийся шум.
- Ну, пойдем, - прошептал Фэйн Тони. - Пойдем и попробуем раздобыть
кусочек съестного. Пойдем!
Они оба вышли.
В нижнем этаже жила жена рабочего. Ее муж был ранен во время уличного
столкновения и находился в госпитале. Женщина эта была добрая душа и часто
давала детям хлеба или чаю.
В этот момент она как раз собиралась уходить на весь день на поденщину.
- Зайдите ко мне и погрейтесь немного у огня, - предложила она
дружелюбно. - Сидите, пока огонь не догорит, - сказала она через плечо,
выходя на улицу.
Дети примостились у огня, с удовольствием греясь. Немного спустя Фэйн
поднялся и начал шарить в маленьком буфете. Он вдруг вскрикнул и прибежал к
Тони, держа в руках кусок хлеба и что-то жидкое в соуснике.
- Тони! - воскликнул он с блестящими глазами, передавая ей все это. Она
была очень голодна.
- Не смей брать, ты, поросенок! - сказала Тони со злобой - Она доверяла
нам, разрешив посидеть здесь. Не смей брать, говорю тебе!
- Оставь свою болтовню при себе, - ответил мальчик и начал есть хлеб.
Тони быстро вскочила на ноги.
- Не смей, не смей! - повторила она и с этими словами бросилась и
вырвала у него хлеб. - Она разрешила нам погреться, - заявила она в