"Герберт Уэллс. Большой жаворонок" - читать интересную книгу автора

слонялся вокруг аппарата, который обретал все более законченный вид.
Добрая половина жителей Минтончестера почтительно глазела на меня
поверх зеленой изгороди, удерживаемая от вторжения новым щитом с
предупредительной надписью и суровым выражением лица Снайпа, нашего
верного садовника, который косил траву и, вооруженный острой косой,
одновременно нес караульную службу, не пуская никого на лужайку. Я
закурил папиросу и с умным видом следил за работой механиков. Чтобы
уберечь аэроплан от назойливых любителей всюду совать свой нос, мы
наняли старика безработного Снортикомба сторожить наше сокровище всю
ночь. Ведь вы понимаете, что в те дни аэроплан был и знамением
времени, я чудом.
Для своего времени; "Большой Жаворонок" был красавцем, хотя,
полагаю, сегодня его вид вызвал бы иронический смешок у любого
школьника. Это был моноплан, напоминавший творение Блерио. На нем
стоял самый замечательный, изумительно сработанный семицилиндровый
мотор системы "Джи-кэй-си" в сорок лошадиных сил с маховиком марки
"Джи-би-эс".
Я провел целый час, регулируя работу мотора. От рокота можно было
оглохнуть - он трещал как пулемет. В конце концов священник прислал
сказать, что пишет проповедь "О покое в душе" и никак не может
сосредоточиться на избранной теме, так ему мешает шум. Я принял этот
протест благосклонно. Мотор в последний раз взревел и умолк. Окинув
мое сокровище долгим взглядом, я отправился прогуляться по городу.
Я очень старался держаться скромно, но не мог не ощущать всеобщего
внимания. Отправляясь на прогулку, я случайно забыл переодеться. На
мне были бриджи и краги, купленные специально для полетов, а на голове
- кожаный шлем с небрежно болтавшимися "ушами", так что я мог слышать
все, что говорилось вокруг. Не успел я дойти до конца Гай-стрит, как
позади меня уже топало не меньше половины жителей городка в возрасте
до пятнадцати лет.
- Собираетесь полететь, мистер Бэтс? - спросил один толстощекий
юнец.
- Как птица?
- Не летите, пока мы не вернемся из школы, - умоляюще пискнул
какой-то малыш.
Тот вечер был для меня сродни путешествию по стране очень
высокопоставленного лица. Я нанес визит старине Лаптону - нашему
ученому садоводу, и ему стоило большого труда не показать, как он
польщен моим вниманием. Он провел меня по новой оранжерее и мимоходом
упомянул, что теперь у него три акра теплиц, а также показал
всевозможные хитрые приспособления для получения обильных урожаев.
Потом мы прошагали в дальний конец запущенного цветника и полюбовались
его пчелами.
Когда я вышел на улицу, моя свита все еще ждала меня, причем толпа
явно увеличилась. Обойдя стороной Параморз, заглянул в гостиницу "Бык
и лошади" - без особой надобности, просто так, ради стаканчика
лимонада. Все говорили о моем аэроплане. Стоило мне появиться на
пороге зала, как посетители на мгновение умолкли, а затем градом
посыпались вопросы.
Я особо подчеркиваю это, так как очень скоро мне пришлось