"Герберт Уэллс. Правда о Пайкрафте." - читать интересную книгу автора

Я назвал себя, и она нерешительно отперла дверь.
- Ну? - спросил я, когда мы остановились друг против друга в прихожей
Пайкрафта.
- Он сказал, что, если вы придете, чтобы шли прямо к нему, - наконец
заговорила она, продолжая неподвижно смотреть на меня, вместо того чтобы
показать мне дорогу. Потом понизила голос: - Он заперся, сэр.
- Заперся?
- Заперся еще со вчерашнего утра и никого не впускает, сэр. И всё
время ругается. Беда, как бранится!
Я посмотрел на дверь, которую она мне показала глазами.
- Здесь? - спросил я.
- Да, сэр.
- Что с ним?
Она печально покачала головой:
- Всё время еды требует, сэр! Тяжелой еды. Я достаю ему, что могу:
свинину, пудинг, колбасу, свежий хлеб. Всё вот такое тяжелое. Оставляю у
дверей, раз ему так хочется, а сама ухожу. А сколько он ест, сэр, что-то
ужасное!
В это время из-за двери раздался визгливый голос:
- Это Формалин?
- Это вы, Пайкрафт? - закричал я, подошел к двери и постучал.
- Скажите, чтобы она ушла!
Я велел ей уйти.
И тогда за дверью послышалась возня, будто кто-то нащупывал ручку в
темноте, и я услышал знакомое хрюканье Пайкрафта.
- Всё в порядке, - сказал я, - она ушла.
Но дверь еще долго не отворялась.
Наконец ключ повернулся, и голос Пайкрафта сказал:
- Войдите!
Я нажал на ручку и открыл дверь, естественно ожидая, что увижу
Пайкрафта.
Но его не было.
Никогда в жизни я не был так потрясен. Я увидел его кабинет в
необыкновенном беспорядке: опрокинутые стулья, груды грязных тарелок и
блюд, наваленных вместе с книгами и письменными принадлежностями. Но
Пайкрафта...
- Ладно, ладно, дружище, закройте дверь! - сказал он, и тут я увидел
его.
Он был наверху, в углу над дверью, у самого карниза, будто его
приклеили к потолку. Лицо у него было смущенное и жалкое. Он пыхтел и махал
руками.
- Закройте дверь, - попросил он. - Если эта женщина узнает, в чем
дело...
Я закрыл дверь, отошел на несколько шагов и, разинув рот, смотрел на
него.
- Если только что-нибудь не выдержит и вы сорветесь, - сказал я, - вы
сломаете себе шею.
- Увы, я был бы этому рад, - просипел он.
- Что за ребячество? В вашем возрасте и при вашем весе я бы не рискнул
заниматься такой гимнастикой...