"Герберт Уэллс. Новейший ускоритель" - читать интересную книгу автора

стремительность походки.
- Готово! - крикнул он и, схватив меня за руку, заговорил
быстро-быстро. - Все готово! Пойдемте ко мне, посмотрите сами.
- Неужели правда?
- Правда! - воскликнул Гибберн. - Уму непостижимо! Пойдемте, пойдемте!
- И ускоряет... вдвое?
- Больше, гораздо больше. Мне даже страшно. Да вы посмотрите.
Попробуйте его сами! Испытайте на себе! В жизни ничего подобного не было!
- Он схватил меня за локоть и, не переставая взволнованно говорить,
потащил за собой с такой силой, что мне пришлось пуститься рысью.
Навстречу нам ехал омнибус, и все сидевшие в нем точно по команде
уставились на нас, как это свойственно пассажирам таких экипажей.
Стоял один их тех ясных, жарких дней, которыми так богато лето в
Фолкстоне, и все краски казались необычайно яркими, все контуры -
необычайно четкими. Дул, разумеется, и ветерок, но разве легкий ветерок
мог освежить меня сейчас? Наконец я взмолился о пощаде.
- Неужели слишком быстро? - удивился Гибберн и перешел с рыси на
маршевый шаг.
- Вы что, уже приняли свое лекарство? - еле выговорил я.
- Нет, - ответил он. - Только выпил воды из той мензурки, самую
капельку... Но мензурка была тщательно вымыта. Вчера вечером я
действительно принял небольшую дозу. Но это - дело прошлое.
- И ускоряет вдвое? - спросил я, весь в поту подходя к его дому.
- В тысячу раз, во много тысяч раз! - выкрикнул Гибберн, театральным
жестом распахивая настежь резную - в стиле Тюдоров - калитку своего
садика.
- Фью! - свистнул я и последовал за ним.
- Я даже не могу установить точно, во сколько раз, - продолжал он,
вынимая из кармана ключ.
- И вы...
- Это проливает новый свет на физиологию нервной системы, это
переворачивает вверх ногами теорию зрительных ощущений... Одному богу
известно, во сколько раз. Мы займемся этим позднее... А сейчас надо
испробовать на себе.
- На себе? - переспросил я, идя за ним по коридору.
- Непременно! - сказал Гибберн уже в кабинете, повернувшись ко мне
лицом. - Видите вот этот маленький зеленый пузырек? Впрочем, может быть,
вы боитесь?
Я человек по природе осторожный и рисковать люблю больше в теории, чем
на деле. Мне действительно было страшновато, но гордость в карман не
сунешь.
- Значит, вы пробовали? - Я старался оттянуть время.
- Пробовал, - ответил Гибберн. - И, кажется, нисколько не пострадал от
этого. Правда? У меня даже цвет лица не изменился, а самочувствие...
Я сел в кресло.
- Дайте мне ваше зелье, - сказал я. - На худой конец не надо будет идти
стричься, а это, по-моему, самая тяжкая обязанность цивилизованного
человека. Как его принимают?
- С водой, - ответил Гибберн, размашистым жестом ставя рядом со мной
графин.