"Герберт Уэллс. Ограбление в Хэммерпонд-парке" - читать интересную книгу автора

- Вон там ее будуар, - объяснил он своему помощнику.
- Как только горничная возьмет свечу и спустится ужинать, мы заглянем
туда. Черт возьми! А домик и вправду красив при свете звезд, да как
здорово освещены все окна! Знаешь, Джим, а ведь я, пожалуй, не прочь бы
стать художником, черт меня побери! Ты натянул проволоку над тропинкой,
что ведет к прачечной?
Он осторожно приблизился к дому, подкрался к окну будуара и принялся
собирать свою складную лесенку. Уоткинс был слишком опытным
профессионалом, чтобы почувствовать при этом хотя бы легкое волнение. Джим
стоял на стреме у окна курительной.
Вдруг в кустах, совсем рядом с мистером Уоткинсом, раздался сильный
треск и сдавленная ругань: кто-то споткнулся о проволоку, только что
натянутую его помощником. А потом Уоткинс услышал у себя за спиной, на
дорожке, посыпанной гравием, быстрые шаги. Как и все настоящие художники,
мистер Уоткинс был человек на редкость застенчивый, поэтому он тут же
бросил свою складную лесенку и кинулся бежать через кусты. Он смутно
чувствовал, что за ним по пятам гонятся двое, и ему показалось, что
впереди он различает фигуру своего помощника. Не теряя времени, он
перемахнул через низкую каменную ограду, окружавшую кустарник, и очутился
в парке. Он услышал, как вслед за ним на траву спрыгнули двое.
Это была бешеная гонка в темноте, меж деревьев. Мистер Уоткинс был
сухопарый, хорошо натренированный мужчина; он шаг за шагом нагонял тяжело
дышавшего человека, который мчался впереди. Они бежали молча, но когда
мистер Уоткинс стал догонять беглеца, на него вдруг напало ужасное
сомнение. В тот же миг незнакомец обернулся и удивленно вскрикнул.
"Да это вовсе не Джим!" - пронеслось в голове у мистера Уоткинса. Тут
незнакомец кинулся ему под ноги, и они, сцепившись, повалились на землю.
- Навались, Билл! - крикнул незнакомец подбежавшему товарищу.
И Билл навалился, пустив в ход руки и ноги. Четвертый же, по всей
видимости, Джим, вероятно, свернул в сторону и скрылся в неизвестном
направлении. Так или иначе, он не присоединился к этому трио.
То, что последовало дальше, почти испарилось из памяти Уоткинса. Он с
трудом припомнил, что попал первому из преследователей большим пальцем в
рот и опасался за целость своего пальца, а потом несколько секунд прижимал
к земле, схватив за волосы, голову человека, которого, по-видимому, звали
Билл. Его самого крепко лупили по чем попало, как будто на него навалилась
целая куча народу. Затем тот из двоих, который не был Биллом, уперся
Уоткинсу коленкой в грудь и попытался прижать его к земле.
Когда в голове у мистера Уоткинса немного прояснилось, он обнаружил,
что сидит на траве, а вокруг столпилось человек восемь - десять. Ночь была
темная, и он слишком отчаялся, чтобы считать. По всей видимости, они
дожидались, когда он очнется. Мистер Уоткинс с прискорбием пришел к
заключению, что он попался, и, вероятно, принялся бы философствовать о
превратностях судьбы, если бы крепкая взбучка не лишила его дара речи.
Он сразу же заметил, что ему не надели наручников; потом кто-то сунул
ему в руку фляжку с коньяком, что его даже растрогало: столь неожиданна
была такая доброта.
- Кажется, он очухался, - сказал кто-то, и Уоткинс узнал по голосу
ливрейного лакея.
- Мы изловили их, сэр, изловили обоих, - сказал дворецкий; это он подал