"Герберт Уэллс. История мистера Полли" - читать интересную книгу автора

Когда они дошли до угла, она появилась снова и помахала им вслед платком.
Весь остаток дня "Три-пэ" обсуждали замеченные признаки благосклонности и
в следующее воскресенье снова явились в ту же гостиницу.
Но красотки и след простыл. А ее мамаша, сделав каменное лицо, не
пожелала им ничего объяснить.
Доживи Плэтт, Парсонс и Полли хоть до ста лет, они и тогда не забудут
той девушки, как она стояла, зарумянившись, на фоне зеленой изгороди и,
чуть улыбаясь и волнуясь, протягивала каждому по спелому яблоку...
Однажды они долго-долго шли вдоль берега, пока не пришли в Фишбурн,
восточный пригород Брейлинга и Хэмпстеда-он-де-си.
В тот день Фишбурн показался мистеру Полли уютным, веселым местечком.
Здесь был чистый песчаный пляж, не то что грязное каменистое побережье
Порт-Бэрдока - с шестью кабинами, где можно было переодеться, и тентом на
набережной, под который друзья сели отдохнуть после сытного, но довольно
дорогого завтрака, приправленного сельдереем. Вдоль берега тянулся ряд
аккуратных домиков с верандами, в которых сдавались комнаты. Пообедали они
в гостинице с выкрашенным белой краской крыльцом и веселой геранью на
окнах. Хай-стрит со старинной церковью в конце улицы была полна
безмятежного полуденного покоя.
- Какое славное местечко! Вот где было бы хорошо завести свой
магазинчик, - глубокомысленно заметил Плэтт, поглядывая на друзей из-за
своей огромной трубки.
Эти слова запомнились мистеру Полли.


Мистер Полли не был такой живописной фигурой, как Парсонс. Он не
обладал столь проникновенным басом и ходил в те дни, засунув руки в
карманы и напустив на себя сосредоточенно-задумчивый вид.
Он слыл знатоком сленга и любил коверкать слова, чем особенно нравился
Парсонсу. Он испытывал странное влечение к словам, особенно к тем, что
дают пищу воображению; он любил также неожиданные, необычные
словосочетания. В школе ему не удалось овладеть тайной произношения
английских слов, поэтому он никогда не был уверен, что произносит слова
правильно. Его школьный учитель был и косноязычен и многоречив. Новые
слова повергали мистера Полли в ужас и одновременно очаровывали его. Он не
умел их выговаривать, но они властно манили его, и он, зажмурив глаза,
выпаливал их. Он взял себе за правило не обращать внимания на правописание
слов. Он старался только не перепутать их значения. Но и это было дело
нелегкое. Он старался избегать широко известных фраз и почти все слова
произносил, коверкая, дабы его заподозрили не в невежестве, а единственно
в стремлении к остроумию. Вот, например, один разговор мистера Полли с
Плэттом.
- Ораториус многословиус! - говорит мистер Полли.
- Чего? - спрашивает Плэтт.
- Красноречивый рапсодиус!
- Где? - опять спрашивает Плэтт.
- На складе, конечно. Среди скатертей и одеял. Произносит речь.
Карлейль! Какой пыл! Какое красноречие! Битва с ветряными мельницами.
Зрелище, достойное богов. Он отобьет когда-нибудь костяшки своих
драгоценных пальцев. Так стучать о прилавок!