"Джон Уитборн. Рим, папы и призраки (Мемуары пирата-стоика, философа и уполномоченного Папским престолом на охоту за ведьмами)" - читать интересную книгу автора

Отчет так и не попал на бумагу. Могила Солово не обрела известности,
хотя костям его пришлось слетать в Лондон, чтобы после поверхностного
обследования обрести Покой в одном из мусорных баков Холборна. Кое-какие
из более симпатичных находок были принесены в дар лондонским музеям,
готовым принять их.
Тем временем археолог, все еще взволнованный зовом либидо и
недоступностью Джой, соблазнился, хоть и не сразу, пением сирен Капри. И
после недели вдохновляемой кошельком любви, никогда не скудевшим на
острове, заразился ВИЧ [вирус иммунодефицита человека, вызывающий СПИД],
который и занимал все его время вплоть до конца его недолгой жизни.



Год 1492. ПЛАТЕЖИ В РАССРОЧКУ: я теряю терпение и
начинаю тосковать, не имея возможности погубить все
человечество. Мало-помалу я кое-что узнаю

"Господь Всемогущий, вполне обоснованно предполагая, что Ты существуешь
и Твои желания человечество узнает из откровений, доступных моему времени
и культуре, прости меня за все, что я делал, делаю и буду делать.
Вообще-то я хочу хорошего, кроме тех случаев, когда хочу плохого, что,
вероятно, происходит излишне часто (хотя винить в этом следует моих
работодателей). Прошу Тебя, сдерживай мою меланхолию в приемлемых рамках.
Не обращай внимание на мою известную симпатию к иудаизму: обращение, как
Ты, без сомнения, согласишься, практически недопустимо в настоящее время.
Воззри благосклонно на мое пристрастие к языческому стоицизму: я не хочу
выказать этим даже капли неуважения к Тебе. Для начала благослови мою
жену, где бы она ни находилась. И учти: я скорблю о людях, которых убил в
этом году..."
Уверенное прикосновение к плечу нарушило молитву адмирала Солово. Он
мгновенно повернулся, коснувшись большим пальцем пружинки, выпускающей
жало из опалового перстня, и обнаружил возле себя длинноволосого молодого
человека.
- Никаких благодарностей, - шепнул адмирал, не вставая с колен.
- За что? - удивился элегантный молодой человек.
- За то, что ты продаешь: себя ли (я слыхал, что сейчас это модно в
Риме), сестру ли, всякие деликатесы или индульгенции. Чем бы ты ни
торговал, твоего товара мне не нужно.
- Ты ведешь себя оскорбительно, - проговорил юнец, скорее высказывая
предположение, нежели раздражаясь.
- А ты нарушаешь ход моих молитв, - заметил Солово, - теперь мне
придется начинать с самого начала.
- Так... - отозвался молодой человек. - Каждое мгновение, проведенное
возле христианских святынь, дорого обходится мне. Даже эта короткая беседа
уже укоротила мою жизнь примерно на ваш век. Еще пять минут такой близости
к освященной земле - и я умру.
- И что же? - спросил нисколько не обеспокоенный этой перспективой
Солово.