"Чарльз Вильямс. Долгая воскресная ночь " - читать интересную книгу автора

магазин, и мы нашли там два письма от брата господина Робертса с обратным
адресом. Тот проживает в Техасе, в Хьюстоне. Скэнлон послал ему телеграмму и
через два часа пришел ответ: брат распорядился отправить тело в Хьюстон, где
у Робертсов своя родовая усыпальница на кладбище. Но сам приехать за личными
вещами Робертса и урегулировать дело с продажей магазина он сейчас не может.
- А вы не запомнили адрес брата?
- Нет, к сожалению. Но помню, что его имя Клинтон. Клинтон Робертс.
- Надо полагать, сегодня магазин будет закрыт?
- Да, конечно. Скэнлон сказал, что лучше подержать его закрытым до
приезда мистера Робертса. Я ему отдал ключи... Имеется в виду мистер
Скэнлон.
- Понимаю. Да, Эрни, вот еще что! Не знаете ли вы случайно имена девиц,
с которыми Робертс обычно встречался?
Эрни теперь, конечно, сгорал от любопытства, но его выдержки хватило,
чтобы ничем не выдать себя.
- Да у Робертса их была целая куча, право! Девицы интересовали шефа
куда больше, чем дела в магазине! Видел его несколько раз с Кэрол Холидей и
миссис Райан, которая у вас работает. Потом с Мадж Карсон и... постойте, еще
с Дорис Бентли и Сю Прентис. Ну и с другими, конечно. Только вот имена
вылетели сейчас из головы.
"Дорис... Дорис Бентли - вот чей голос казался мне таким знакомым! Она
работала у Фрэнс. Дорис частенько брала трубку, когда я звонил будущей
жене".
- Большое спасибо, Эрни! - радости моей не было конца. - И не
беспокойтесь о займе!
Смешавшись с толпой авиапассажиров, я сел в автобус, что направлялся в
центр. На первой же остановке сошел и взял такси, попросив отвезти в
недорогой отель поближе к центру города. Там записался под именем Джеймса
Вивера из Оклахомы.
Комната, которую мне предоставили, была на третьем этаже и выходила
окнами на мрачную улочку, заставленную баками для мусора и пустыми бочками.
Попросив разбудить меня в половине десятого, я разделся и лег.
Но какой тут, к черту, сон! Пришлось встать, побриться, принять душ...
До девяти часов, куря сигарету за сигаретой, старался привести в порядок
свои мысли. Для полной и четкой картины ниточке, которую, кажется, я
нащупал, не хватало какого-то пустяка, самой малости. Без пятнадцати десять,
достав из чемодана конверт с бонами, отправился в центр города и в одном из
банков попросил обменять их на доллары. Здесь меня хорошо знали и только
любезно спросили: "Желает ли мистер получить деньги чеком на предъявителя
или на собственное имя?" Выяснив, что мне нужны ассигнации, взглянули с
явным удивлением - серьезному бизнесмену не пристало таскать при себе мешки
денег. Но спорить, конечно, не стали: каждый волен сходить с ума по-своему.
Я, разумеется, постарался найти какой-то предлог, мол, срочная сделка,
требующая наличных... Распихав по карманам ассигнации, выскочил на улицу.
Часы показывали десять минут одиннадцатого. Время подгоняло, следовало
спешить.
Обычно я завтракал у Фуллера, даже после женитьбы на Фрэнс: та никогда
не вставала раньше десяти. А в конторе появлялся четверть девятого.
Малхоленд завтракал у Фуллера по крайней мере шесть раз в неделю - и в то же
время. Даже допустив, что сегодня помощник шерифа пропустит свой завтрак,