"Конни Уиллис. Гостиница (Авт.сб. "Неразведанная территория")" - читать интересную книгу автора

именно свет из двери воскресной школы для взрослых открыл ей не замеченное
ранее. Она все еще соображала, скоро ли приедет фургон из приюта и как
провести их мимо преподобной Фаррисон, но каким-то уголком сознания
впитывала каждую мелочь, подтверждающую догадку, которая возникла, едва
она открыла им дверь.
- Что вы здесь делаете? - прошептала Шерон, и мальчик беспомощно
раскрыл ладони.
- Эркаш, - сказал он.
И все в том же уголке сознания у Шерон родился план. Она приложила
палец к губам. Жест, вероятно, был известен мальчику, потому что и он, и
девочка вдруг встревожились.
- Вам надо пойти со мной, - сказала Шерон.
Затем сознание будто отключилось. Они втроем почти бегом миновали
открытую дверь, вышли на лестницу, и Шерон даже не слышала громыхания
органа "На радость миру явился Господь", она только шептала: "Скорей.
Скорей!" - а дети не знали, как спускаться по лестнице; девочка
повернулась и стала сходить, пятясь и опираясь ладонями о верхние ступени,
мальчик помогал ей одолевать ступеньку за ступенькой, словно они
карабкались по скалам. Шерон стала торопить девочку, и та чуть не
споткнулась, но и это не привело Шерон в чувство.
Она шепнула: "Вот так!" - и пошла вниз по лестнице, держась рукой за
перила, но они не обращали на нее внимания и продолжали спускаться задом,
как дети, только начинающие ходить, и это длилось бесконечно долго; хор,
который Шерон не слышала, уже допел третий куплет, а они прошли всего
полпути, и все трое задыхались, и Шерон суетилась вокруг детей, точно это
могло заставить их поторопиться, и думала, как же ей удастся подняться с
ними по этой же лестнице, и надо позвонить в приют и отменить фургон, но
главное "Скорей, скорей" и "Как они сюда попали?". Шерон пришла в себя
только тогда, когда девочка кое-как спустилась в нижний коридор и все трое
подошли к детской; тогда она подумала: "Детская не может быть заперта,
пожалуйста, пусть она будет не заперта" - и она оказалась не заперта, и
Шерон ввела их внутрь, и закрыла дверь, и попыталась запереть ее, но замка
не было, и Шерон догадалась: "Вот почему она не была заперта" - и с тех
пор, как она открыла дверь каминной, это была первая ясная мысль.
Тяжело дыша, Шерон пристально смотрела на гостей: это они, их неумение
спускаться по лестнице только доказывало это, но Шерон не нуждалась в
доказательствах, едва лишь она увидела их, она уже знала, знала
несомненно.
У нее мелькнула мысль, уж не галлюцинация ли это; бывает ведь, что
добрым людям привидится на холодильнике лик Иисуса или Дева Мария, вся в
белом и голубом, окруженная розами. Но с их грубых коричневых одеяний
капал на ковер растаявший снег, ноги в бесполезных сандалиях покраснели от
холода, и оба - и мальчик, и девочка - были слишком напуганы.
Они выглядели совсем не так, как на картинках. Очень маленького роста,
волосы у мальчика грязные, лоснящиеся, лицо грубое, как у юного хулигана,
покрывало девочки напоминало мятое полотенце, и оно не свисало свободно, а
было обмотано вокруг шеи и завязано сзади узлом; и оба они были слишком
молоды, почти как дети, изображающие их наверху.
Испуганно озираясь, они разглядывали белую детскую кроватку,
кресло-качалку, свисающую с потолка лампу. Мальчик пошарил за поясом,