"Алан Уилльямс. История ленивой собаки " - читать интересную книгу автора

Жаклин густо покраснела, а Мюррей сжал кулаки. Но не успел никто из них
сказать ни слова, как Райдербейт вдруг рассмеялся, откинулся снова на стуле
и выпустил в серый квадрат неба струю дыма.
- Хочешь послушать про Конго? Я расскажу тебе. В этой стране я провел
лучшие дни своей жизни.
"Все, что угодно, - думал Мюррей, - лишь бы убить время, пока не
прилетел вертолет и не забрал их в Луангпхабанг". От воспоминаний Райдербейт
смягчился. Он рассказывал о том, как летал на легком "Пайпер Каманче", как
симба, воя, как собаки, убегали в своих львиных головных уборах, а он
расстреливал их из пулемета, иногда почти разрезая пополам, а иногда
позволял одному из них пробежать около мили и выжидал, когда он попытается
укрыться в зарослях, после чего укладывал беглеца одной короткой очередью.
Некоторые из историй родезийца были достоверны до ужаса, казалось, он
насмехается над слушателями, ожидая от них бурной реакции, хотя ее так и не
последовало. Даже постоянное упоминание мантов и кафров оставляли Джонса без
движения, негр спал, положив голову на руки, словно уже не раз все это
слышал, Жаки очень прямо сидела на стуле, она была бледна и курила, попивая
из стакана, лицо ее не выражало ничего, кроме скуки.
Когда бутылка опустела наполовину, Райдербейт, казалось, подустал от
историй о пытках, насилии и каннибализме и перешел к длинной диссертации на
тему "Наемники в Конго", Мюррей почти не слушал, он довольствовался
бурбоном, тихим жарким днем и думал о том, что худшее, что можно было
ожидать от Райдербейта, позади, возможно, это была просто вспышка
раздражительности после аварии. А потом произошло нечто странное.
Райдербейт признался, что недолюбливает бельгийцев: они самодовольные и
толстые, и слишком быстро бегают, когда начинает пахнуть жареным. В Конго
было также несколько британцев, в основном бедняги белые, сбежавшие из Кении
и Новой Зеландии, и парочка образованных мальчиков, которые хотели стать
героями, и толку от них было, как от двух левых бутс на одноногом манте.
Ребята из Южной Африки и Родезии тоже были не ахти - безработные отбросы,
желающие заработать легкие деньги, убивая черных. Нет, кем он восхищался
больше всего, так это французами, теми, кто прибыл из Алжира.
- Особенно Легион. Эти ребята из Легиона дьявольски хороши! -
Райдербейт сидел, откинувшись на стуле, пил бурбон, и в голосе его слышались
почти слезные ностальгические нотки. - Жестокие, но отличные ребята. Среди
них, конечно, было много настоящих негодяев! Но хорошие солдаты. С этими
ребятами не могло быть и речи ни о какой розовой чепухе типа Женевской
конвенции. Они действительно знали, что такое воевать.
И вдруг Райдербейт замолчал. Жаки Конквест плакала. Это был сдержанный
плач: две слезы скатились на френч до того, как она успела их смахнуть.
Затем Жаклин тут же взяла себя в руки, она выглядела такой же смущенной и
разозлившейся, как и в самолете, когда ее вырвало. На какую-то секунду
Райдербейт растерялся. Потом он склонился вперед и тронул ее за руку.
- В чем дело, дорогая? - голос его звучал почти нежно.
- Ни в чем. Ни в чем! - Жаки резко тряхнула головой и потянулась за
носовым платком.
- Это из-за того, что я сказал? - спросил он. - Из-за того, что я
сказал про Легион?
- La Legion, - повторила она деревянным голосом. - Мой отец двадцать
два года командовал Легионом. Он покончил с собой в 1961 году после