"Тим Уинтон. Музыка грязи " - читать интересную книгу автора

Было уже за полночь, когда какой-то древний рефлекс заставил Джорджи
поднять глаза от компьютера и увидеть отражающееся в окне бесстрастное лицо
Джима. Он стоял в другом конце комнаты, за ее спиной, и не знал, что она
может его видеть; он постоял там некоторое время, опершись бедром на угол
лестницы, почесывая подбородок. Не так снисходительный мужчина тайком
смотрит на свою возлюбленную. У него было закрытое и напряженное лицо, его
выражение невозможно было разгадать - и дрожь неуверенности, если не страха,
пробежала по ней.
- Привет, - сказала она.
- Поздно, - ответил он. - Уже поздно.

* * *

Пока он сматывает лески на катушки и складывает крючки на тарпона,
дизельный генератор тихо урчит за стеной. Он поднимает румпель вверх,
проверяет батареи и рулевое управление, наклоняет каждый мотор вверх и вниз,
а потом вытирает стекло и консоль. Ветер уже на востоке. Завтра будет жарко,
как в аду, море спокойно, вода чиста.
Он слезает с транца и мимоходом почесывает голову пса. Длинная стена
сарая увешана гирляндами инструментов - ножницы, рычаги, косы, пилы,
скобы, - все это раньше принадлежало старику; смешно, потому что
единственное, чем он пользовался, - это ломик и моток проволоки. Проволочная
петля была его ответом на любую головоломку, техническую ли,
сельскохозяйственную или теологическую. Над скамьей в балахоне из пыли висит
табличка, которая раньше висела в кухне.

Христос есть глава дома сего,
Гость невидимый за каждою трапезой,
Немой слушатель каждой беседы.

Рядом с ней - мандолина без струн, "Дредноут-Мартин"* с дырой в боку и
футляр от скрипки, покрытый наклейками и пятнами.
______________
* "Дредноут-Мартин" - марка гитары.

От широкого входа в амбар без дверей Фоксу видны тени кенгуру на
арбузной бахче. За ними, до самой реки, ревут на ветру эвкалипты. Пес
напрягается, ворчит, и Фокс хватает его за ошейник. Сбитые с толку ветром,
кенгуру поворачивают головы, через несколько мгновений собираются в команду
и отступают во тьму. Он не может себе в этом признаться, но это зрелище
потрясло его. На том конце двора, обставленного по периметру выпотрошенными
автомобилями, неожиданно появляются четыре фигуры. Он идет босиком к дому и
чувствует, что его ум выбит из безмятежности. Чувство легкости ушло. Он
снова дисциплинирован. Эти дни он живет только силой воли.
Сначала он жарит рыбу псу, ломоть морвонга с мраморным рисунком, над
которым шавка и склоняется со сладострастием. Фокс недолго наблюдает, как
пес подталкивает жестянку по грязи, и уходит внутрь, чтобы приготовить себе
несколько филейчиков скорпида*; их он съедает возле раковины, сто'я.
Споласкивает тарелки, ставит их просушиться. Открывает бутылочку домашней.
Размышляет, не побриться ли. Напоминает сам себе, что завтра в городе надо