"Филлис Уитни. Колумбелла" - читать интересную книгу автора

Будучи ей полной противоположностью, мама никогда не отягощала себя
глубокими раздумьями, разве что об очаровательных поклонниках. Я заметила,
что в последние годы она перестала надевать очки, когда смотрелась в
зеркало - изображение, таким образом, получалось немного размытым, и она не
видела, как стареет. До болезни мама была красивой, веселой и обаятельной, а
позже меня привлекала даже ее беспомощность. Мой отец, профессор,
предупредил меня, что я должна заботиться о ней, потому что сама она не
умеет этого делать. И я сдержала данное ему обещание.

Но вот теперь, на Сент-Томасе, я могла лежать на песке, гулять по
берегу, взбираться на холмы, расслабляться и не думать о том, что
собственной жизни у меня нет.

Однако тетю Джанет это явно не устраивало.

- Ты вернешься в эту школу? - бубнила она. - Ради Бога, разве не пора
изменить взгляды на жизнь и быть не только преподавателем, но и женщиной?
Конечно, работа важна, но это лишь часть твоей жизни!

Возвращаться в школу мне не хотелось. Когда после маминых похорон тетя
написала мне и пригласила пожить у нее столько, сколько мне захочется, я
собрала вещи и приехала. Полагаю, меня тешила смутная надежда, что на новом
месте я изменюсь до неузнаваемости, и никто не догадается, что я была милой,
но довольно робкой школьной учительницей, которую по-настоящему знали только
несколько девочек, слыла погруженной в работу и всецело преданной больной
матери нелюдимкой.

Но новая обстановка меня не изменила. Я не смогла весело окунуться в
островную жизнь, несмотря на попытки тети Джанет представить меня своим
друзьям. Когда в отеле собирались гости, я удирала и гуляла в одиночестве,
откладывая момент возвращения. Мечтая стать другим человеком, я не желала
ничего для этого делать.

Вчера тетя Джанет положила всему этому конец. Она выманила меня из
моего убежища и вовлекла в этот ужасный конфликт. В течение нескольких дней
она что-то замышляла за моей спиной: часто связывалась по телефону с
Хампден-Хаус - большим квадратным строением с покатой крышей, стоящем на
высоком утесе над Шарлоттой-Амалней, и почему-то выглядевшем устрашающим,
зловещим. Тетя даже забралась на гору, чтобы побеседовать с Мод Хампден, а
потом привела ее к нам и оставила меня с нею вдвоем.

Мы сидели в прохладной, затененной гостиной отеля, устланной толстыми
коврами, обставленной гонконгскими креслами и китайскими столиками,
инкрустированными перламутром. Когда тетя Джанет покинула нас, я села в одно
из этих кресел, сразу ощутив себя карликом на фоне огромной спинки,
царственно возвышающейся надо мной.

Мод Хампден - про себя я называла ее просто Мод, как и тетя Джанет, -
предпочла не доверяться такому креслу и села на диван, обитый ситцем. Ей
было, вероятно, лет семьдесят; среднего роста, скорее худая, нежели